Эсса замолчала, пристально вглядываясь в лица ушедших Мраков, и все же не удержалась:

— Но почему мужья эссин лежат здесь?

— Потому что идти мужем в темный род соглашаются или по большой любви, или по большой выгоде, — хмыкнул маркиз.

Девицы поджали губы — многие пришли в особняк Мраков, не испытывая к герцогу никаких чувств, и это не было секретом.

Между тем призраки сформировались окончательно, и вперед вышли мужчина и женщина в придворных нарядах. Туман изящно им поклонился и представил:

— Герцог и герцогиня Мрак, родители Адирана.

Эссы все присели в книксенах, жадно всматриваясь в полузнакомые по парадным портретам лица. Призраки тоже смотрели на девиц пристально, эссина даже коснулась одной невесты кончиком призрачного пальца, но тут же отдернула руку и покачала головой. Ее губы двигались неслышно, но Глендон разобрал слова по движению: “Не та”.

— Эссина, — он склонил голову, как послушный мальчик, — эти девы подходят на роль невест вашего сына?

Призрачная герцогиня с великолепным высокомерием пожала плечами и обозначила узкой ладонью некий жест, означающий что угодно — от согласия до отрицания. Герцог был более точным — он указал рукой на двух девиц и отрицательно покачал головой. Еще трое удостоились пожатия плеч, на остальных старый Мрак смотрел одобрительно.

— Благодарю, эсс, с вашего разрешения завтра я приведу других претенденток, — Туман раскланялся и подтолкнул девушек к выходу.

Когда они вывалились в теплую летнюю ночь, многие эссы стучали зубами. Однако маркиз не дал им расслабиться — привел в дом и показал дворецкому на двух девиц:

— Эти эссы уезжают утром. Эти три могут остаться, если пожелают, но предки их не примут.

Дворецкий поклонился, вызвал лакеев, и за завтраком пяти невест уже не было. Даррэй тяжело вздохнул — ночью ему предстояло вести в склеп очередную дюжину.