– Ты слышишь мои мысли?

– Слышу, но можешь закрыться. Просто, пожелай этого для себя. Я вижу, что теперь ты можешь. Покрутился день у колодца и силу его впитал, чуть-чуть, правда. Но, как говорится, кому, что, и сколько дано. Я вот, при жизни, с животными научился разговаривать, понимать их. И они меня понимают. Николай, мог видеть на большие расстояния, мог немного влиять на людей. Напугать до мокрых порток, например. Глаза отвести. Запутать, заблудить. А когда в колодец вода придёт. Там уж неизвестно, что будет. Я его копал, потом Николай поправлял, пока жил. А потом, некому стало. Вы, вот со Светланой, к нему и не подходили. А мы не подсказали, сами, если честно, не знали. Пока Света не появилась и не увидела нити силы. Я-то, только чувствую, что они где-то рядом. И что связаны мы с ней. Понимание всего, пришло после того, как Валера в колодец залез, и просидел в нём, пока вы из леса не пришли, и не вытащили его. Никто из вас и не заметил, как светились его глаза. Я тогда предположил, что, парень получил дар от матери земли. Как мы когда-то с Николаем.

– А почему, после продления жизни Феклист и Николай не ушли? – вдруг спросил Леонид.

– Феклисту некуда было – ответил тот – а Николай… Николай уходил, но очень скоро вернулся. Не буду говорить, захочет, сам расскажет. Это его жизнь, была. Каша твоя подгорит, снимай. И пошли, парить буду. Как раз варево твоё остынет. Я сегодня, мучить тебя не буду. Только слова заговорённые скажу. А в полночь поставим настойку на корешках. Я опять слова прошепчу, и три дня настаивать будем. Потом, месяц пить настойку надо, все хвори, внутренние, и выйдут. Лет тебе не убавится, но чувствовать себя, на много моложе станешь. А желания свои прибереги, для жены. Сначала она, потом проверим остальное. Но в первую очередь, нужно восстановить колодец. Чёрт – выругался Григорий – шесть сотен лет нужно было, что бы понять всё это.

– Боялся ты, Григорий, что придут чужие и отнимут твой заповедный уголок – ответил на его излияния, чуть усмехнувшись, Лёня – поэтому и хранил его. Дорожил им. А тут мы, заблудившиеся и растерянные. Решил помочь. Феклист был против, Николай промолчал. И ты, как хозяин, принял решение. А потом. Николай, выводя нас, не стал путать следы, оставил тропу. И мы вернулись. Не жалеешь?

– Ты прав, но нет, не жалею. Хватит бояться и сторожиться. Николай давно говорил, что нечего цепляться за старое, а я всё осторожничал и… и, боялся. Это ты верно сказал. А первой каплей стал твой сын. Он получил дар, и вынес его из моего уголка. Я не оговорился, именно моего. И Феклист, и Николай признают это. Но, теперь, всё меняется. Света слишком сильная личность, что бы подчиниться. Да и ты… когда придёт вода в колодец, ты получишь не сравнимые со всеми, что у нас, возможности, не знаю какие, но земля не останется в долгу. Постарайся, не встать на сторону зла.

– Где-то я уже слышал это – снова усмехнулся Леонид, поднимаясь и цепляя полотенце с верёвки, натянутой вдоль сторожки – не хватает слов, типа, на тёмную сторону, джидаи, Скай Вокер и мастер Ёда.

– Не понимаю, о чём ты?

– Забей, Гриша – хохотнул Лёня – вот освоимся, привезём компьютер, и посмотришь, что сейчас в мире творится. Не обижайся, но отстал ты от жизни. Сильно отстал. Я старый, но ты, просто, мастодонт.

– И, чего это я отстал? – обиженно пробасил Григорий, летя у плеча Леонида в сторону бани – я видел ваши автомобили, видел телефоны, Валера показывал и рассказывал. Знаю, что в космос летаете. Иногда, прислушиваюсь к разговором охотников и грибников. Я даже знаю, кто ваш президент. Правда, никто из тех, кто на привалах, под костерок и водочку, расслабленно души изливают, ни одного слова хорошего о нём не сказал, но так и должно быть. В моё время так же было. О правителях, либо плохо, либо ничего. Примета. Начнёшь хвалить, ещё хуже будет. А лучше, на Руси, никогда и не было. И не важно, какой век, двадцать первый, или пятнадцатый.