Хьюго всего тридцать лет. Впереди вся жизнь, и, вероятно, однажды он созреет для отцовства. Док же и Марта решили, что не будут заводить детей до момента, пока не решат, что это жизненно необходимо. И такая необходимость возникла несколько лет назад, когда Марта вышла на пенсию. Старики искали подходящую даму, чтобы та родила им ребеночка, но оказалось, им сложно угодить. Кто-то говорил им, что безрассудно заводить детей в таком возрасте, но они их не слушали, уверяя, что, как и другие старики, подбирались к принятию искусственного омоложения. Именно ребенок то, что, по мнению Марты и Дока, должно заставить их пересмотреть закостенелые взгляды на эту процедуру, ведь малыш не будет цветком на могилу, а вероятнее всего, они сами застанут его старость.

Расплатившись за парковку, искатели плелись к кораблю, размышляя о том, что делать дальше. Док боялся, что Хьюго будет настаивать вернуться на Землю, и ему будет нечего возразить. Однако, на его радость, с каждым шагом чуткое обоняние улавливало знакомый аромат. Хьюго тоже учуял этот проклятый сандал с черникой и лимоном.

– Чувствуешь? – осторожно спросил Хьюго.

– Уж точно не слышу, – улыбнулся внутренний сноб Дока.

Внутренний голос Хьюго приказывал бежать, но он его не слушал. Док улыбался, будто Сара его родная дочь. Зеленоглазая блондинка прильнула губами к правой щеке старика, затем к левой, оставив на них нежно розовый отпечаток помады, а после приветственного церемониала смирила Хьюго насмешливым взглядом.

– Он до сих пор дуется из-за истории на Иксе?

Хьюго криво улыбался, пытаясь понять: откуда бралась наглость на эту улыбку? Он чертовых девять месяцев гнил в тюрьме, воображая сцену этой встречи: Сара подходит, начинает слезно извиняться. Но улыбаться, словно ничего не произошло? это уже ни в какие ворота.

Док со всех сторон осмотрел лицо Хьюго, как бюст в музее, и легонько кивнул, добавив:

– Да, он определенно дуется.

Сара прикусила нижнюю губу и, как невинная девчонка, пожала плечами. Хьюго находился на грани. Он плотно сжал челюсть, сделал глубокий вдох, надеясь, что не начнет чеканить проклятья. Сара делала вид, что не замечала этого, а потом спросила таким голосом, будто Хьюго виноват во всех грехах Вселенной:

– Ты же читал сообщения, которые я тебе отправляла? Читал же, да?

Хьюго захлебывался нервным смешком. Сара свистнула, покрутила пальчиком у виска, перевела взгляд на Дока и кивнула в сторону корабля.

– Уолли упал заказ на доставку в систему Уни, он попросил прихватить пару друзей, поэтому…

– Как-то быстро, но раз так все обставлено, то собственно говоря, почему бы и нет? – улыбнулся Док.

Хьюго так долго выдыхал, что проходящие мимо пришельцы остановились, ожидая, что он попросту превратиться в оболочку, но тот остался на двух своих и, вернув контроль над эмоциями, проговорил:

– Ты серьезного говоришь о заказе, а не о том, что случилось?

– Так что мы летим? – Сара спросила у Дока, не замечая вопроса.

– Угу-угу, – схватил ее под локоток Док, и разочарованные пришельцы разошлись.

Хьюго стоял на месте, слушая зов крови. Тот заполонил собой все. Ноги набились свинцом. Перед глазами мелькали долгие месяцы в тюрьме, где единственным, что поддерживало желание жить, были мысли о Саре. О мифическом объяснении, и оно, конечно же, было. Однако после тюрьме Хьюго пропитался отчаянием и злобой настолько, что решил не читать жалкие оправдания, дабы не наломать дров. И все же, увидев Сару, он сразу же понял, что их наломает. Ему хотелось кричать от бессилия перед ее красотой. Перед вкрадчивым взглядом, который перетасовал колоду так, как он и не смел рисовать в самых смелых фантазиях. Сердце болезненно билось, словно отчаянно пыталось выбраться из ее тисков. Каждый удар множил боль. Хьюго усмехнулся, ругнулся, сел посреди парковки и закурил.