Она была весьма короткой и огибала большое дерево, которое раскинуло свои ветви над землёй круглым шатром. Густая зелёная листва укрывала почву от лучей солнца, отчаянно пытающихся пробиться сквозь них. Обвивая толстый ствол, тропинка заканчивалась и выходила на свободное пространство, полностью выложенное из тех же самых камней. В самом центре стояло две вертикальных плиты с выбитыми на них именами. Под ними возвышалась маленькая кучка чёрной земли, и лежали вялые цветы. В момент, когда Агнар отодвинул рукой последний сорняк от лица, ему показалось… Нет. Он готов был поклясться, что видел двух детей, которые клали скромный букет рядом с плитами: мальчик лет двенадцати и девочка. Вторая была помладше. Одной рукой она держала парня за пальцы, а другой горестно вытирала слёзы со своего лица. Её детские всхлипы доносились громко и отчетливо, разрывая сердце наблюдающему. А затем старший ребёнок наклонился к ней, бережно утёр лицо и произнёс: “Перестань, дурочка. Они всегда будут приглядывать за нами. Помнишь, так мама говорила?” Подул сильный ветер, и в лицо мужчине с дерева прилетел рано пожелтевший лист. Всего одно упущенное мгновение, и на поляне осталось только две серые плиты. Дети исчезли, словно их никогда и не было, а свежий букет цветов превратился в сгнившую кучку.

Путник осторожно подошёл ближе. Он присел рядом с камнями и тронул их огрубевшей ладонью. Леденящий холод прошёл по руке быстрым роем и растворился во всём теле. Выбитые буквы были грубыми, неровными и неглубокими. Делались явно наскоро и кем-то совершенно неумелым. На первом валуне находилось имя “Дариус Вельмес”, а на втором “Элизабет Вельмес”. Ни даты смерти, ни причины. Больше ничего. Вместо этого между плитами лежал ещё один крупный камень. Его основная часть была закопана в землю и только сверху виднелась запыленная надпись: “Покойтесь с миром. Мама. Папа. Мы будем ждать встречи с вами.”

В доме всё также царил мрак и холод, однако на этот раз пропало то чувство одиночества и отчаяния. Теперь это была просто заброшенная постройка со своей трагичной историей. Мужчина решил пройтись по комнатам и первой выбрал ту, что была справа. Внутри, вдоль стен, стояли кровать и квадратный стол, а с противоположной стороны люлька с детскими тряпками и одеждой. На полу распростёрлась громоздкая деревянная дверь, в самом центре которой виднелась дыра, образованная от невообразимо сильного удара. На свободной стене между ними находилось окно, забитое досками и завешанное простыней. Вокруг него виднелись детские рисунки. Множество изогнутых и кривых линий изображали не самые красивые картинки, однако весьма понятные и схематичные. Родители, дети, животные, общий дом, цветущий сад и летнее солнце – всё это было когда-то прямо здесь. Улыбки на лицах счастливой семьи, которая живёт тихой и мирной жизнью. А затем пришли ОНИ. Рисунки стали меняться. Они становились мрачнее, а цвета темнее. Контуры фигур смазывались, словно тот, кто их рисовал, совсем не следил за рукой или находился в бешенстве. Появились ночные твари. Их огромные рты тонули в крови, а под ногами валялись тела людей с вилами и факелами. Затем чей-то бело-желтый силуэт, который спускался с облаков. Он был нечётким и странным, похожим на человека, но при этом совершенно иным. На следующих картинках тварей уже не было. Лишь взрослые с жёлтыми глазами, которые стояли на коленях, и дети, прячущиеся под столом. Затем что-то совсем непонятное. Изображения смазывались и находили друг на друга. Красного становилось всё больше и больше, пока и вовсе не остался только он. За простынёй, свисающей с окна, виднелось что-то ещё. Мужчина осторожно отодвинул ткань и увидел два слова, написанных уже не просто краской, а настоящей кровью.