– Сейчас мы поднимемся в комнату 32-А, – это кабинет командира. Там есть карта корабля. По ней мы начнем исследование, – собрав все свое мужество в кулак, произнесла Атенаис.

– Соберитесь, ребята! Пойдемте.… За мной! К лифту!

«Уговариваю их как… наседка цыплят, – мелькнуло у нее в голове».

Тяжелый, ржавый лифт с лязгом и скрежетом распахнул двери. Команда вслед за Атенаис нехотя зашла в него.

Звук нарастал и нарастал. Они шли по коридору, сжавшись в комок, как будто преодолевая давление сильного ветра. Джимми подвывал как волчонок, Хейли несколько раз перекрестился, и было слышно, как он шепотом читает «Отче наш», Тина, прижав руки к животу, как при приступе аппендицита, тихо стонала. Атенаис, совершенно не испытывая никакого страха, обеспокоено оглядывалась на них.

– Вот она, – Атенаис надавила на ручку. Дверь со скрипом отворилась.

Перед Атенаис открылся просторный кабинет, в глубине которого стоял стол, а за ним, как ни в чем не бывало, сидел руководитель секретного отдела ГРУ СССР, полковник Антон Максимов – собственной персоной. В накинутом на плечи серебристом плаще, он  что-то сосредоточенно писал.

***

– Кто разрешил? – сердито спросил Максимов, приподнимаясь из-за стола.

Звук пропал и за дверьми кабинета был слышен будничный шум, какой обычно бывает на нормальном межпланетном корабле. Шум голосов, роботов, лифтов.

– Ааа… Ааа – сказал Максимов, словно что-то вспомнив, – наши американские коллеги! Испытав легкий шок, Атенаис машинально взглянула на часы. Было пятое мая. Ровно за сутки до их прилета на Луну.

Максимов сдержанно улыбнулся и, отвернувшись к столу, сказал в громкоговоритель:

– Иван Семенович, как же так? Наши американские друзья уже здесь, а мне еще ничего не известно! Сюрприз мне решили приготовить? Конечно, конечно… понимаю…

«Мало я ему врезал, – подумал Максимов – развел бардак на корабле. Но как они сюда прошли? Мне бы доложили. Ничего не понимаю…»

Весь корабль загудел как растревоженный улей. Примчался командир корабля с почетным караулом. «Ох-ты, батюшки! Вот уж не ждали! Вот удивили, так удивили! Мы ж вас только завтра ждали. Уж не чаяли… А вы вона как! Раз и в дамки! Ловко, ловко! Ну, прошу, так сказать, отобедать. А как же, перво дело-то. Пустое брюхо к ученью глухо…»

Ошеломленных американцев провели в огромный зал, где у них на глазах накрыли длинный П-образный стол. И вот уже все сидят, как на генеральской свадьбе и перед каждым стоит рюмка холодной запотевшей водки.

Атенаис пытается пробиться к Максимову, но ее останавливают репликами типа: «Не, сначала выпить надобно, барышня, а потом уж дела. Вы уж извините, но у нас только так».

«Бред какой-то, – думает Атенаис и выпивает рюмку, пытаясь запить ее колой, которой, естественно нет, а вместо которой ей услужливо подают большой соленый огурец.

– Господа, русские, – говорит Атенаис ответный тост, держа вторую рюмку водки. – Мы есть очень рады, присутствовать на ваша… как это правильно? Свадьба… Нет, презентейшен… Но мне очень надо говорить мистер Максимов… один-один.

– А! Наедине, – догадывается какой-то мужик в тулупе, сидящий рядом. – Эх, голубки… После третьей рюмки Атенаис внезапно «трезвеет».

– Хейли! За мной! – командует она.

Они начинают пробиваться сквозь толпу к Максимову уже вовсю любезничающего с Эллой.

– М-мистер Максимов! – громким шепотом говорит Атенаис, дернув его за рукав – разрешите Вас на пару минут.

Максимов оправился, ребром ладони поправил фуражку по уставу и двинулся за ней. – П-пойдемте в Ваш кабинет – говорит, дыша ему ухо, Атенаис.

– Как? Втроем? – опешил разомлевший Максимов.