– Ещё одна такая выходка, и ты – покойник, – пригрозила та, изо всех сил борясь с намерением разбить мерзавцу очки. – Почему ты здесь?

– Я там же, где и был, – вздернул плечами Ацель, не справляясь со своим внутренним ехидством.

– Ты понял, о чем я!

Габриэль подбочилась, скрипя зубами и выдавая сердитые вздохи:

– Эдвард, тобой снова манипулируют, ты что не видишь этого?

– Я освободил Ацеля по своей воле, – твёрдо ответил Эдвард. – Он не тот, кем вы его считаете! И профессора Нортона он не хотел убивать. Произошла ошибка…

Габриэль прыснула возмущённым смехом:

– О, вот оно что! Произошла ошибка! Конечно, тогда всё нормально! – Она молниеносно перешла на гнев: – Факт здесь в том, что он! его! убил! А уж как он это и сделал и почему – мне плевать! Если бы кто-нибудь случайно, – акцентировала она последнее слово, – убил кого-нибудь, кто тебе дорог, как бы ты отреагировал?

– Я всё понимаю, мисс Феннис! Я же не идиот в конце концов! Ацель – виноват, и вы имеете право его наказать, но сперва выслушайте меня! – Эдвард заглотил в лёгкие воздух, потому что из-за стресса забыл нормально дышать. – Ацель родился на планете, охваченной войной. Еще ребёнком его продали в рабство, а затем он был спасён космическими пиратами. Да, Ацель вёл преступную жизнь, но он просто не знает другого способа выживания! Возможно, если дать ему шанс…

– Так ты решил его перевоспитать? – Габриэль насмешила такая наивность. – О, Эдвард, люди не меняются! Злодей однажды будет злодеем всегда. На злобных инопланетян вроде твоего Ацеля это тоже распространяется!

– Ацель сказал, что по межгалактическим законам за убийство землянина его могут казнить! Я не требую для него абсолютной амнистии, лишь прошу смягчить приговор!

Габриэль открыла рот, чтобы возразить, но ответ Адама заставил её язык присохнуть к гортани.

– Хорошо, я готов рассмотреть этот вариант.

Адам прошёл вперёд, обошёл кровать, будто взгляд под другим углом мог выбелить преступника в его глазах.

– В каком смысле? – У Габриэль упало сердце.

– Я не стану отзывать свой рапорт. Ты сможешь получить свободу, Ацель, но должен будешь помочь мне с одним делом.

Ацель изогнул бровь:

– С каким ещё делом?

– Где мой чемодан.

– Там же, где вы его бросили… на моем звездолете.

Адам одобрительно кивнул:

– Отлично. Мне надо, чтобы ты показал нам дорогу к своему космическому кораблю.

– Ты меня за дурака держишь? – Бескровное лицо Ацеля смялось в ненависти.

– К твоему сожалению, Ацель, теперь условия ставлю я. Хочешь жить – готовься пожертвовать транспортом. Тем более, уверен, что ты украл и его.

Ацель спустил ноги с кровати, твёрдо уперевшись босыми ступнями в пол, и уставился на Адама, словно разъяренный зверь.

– С ним бесполезно говорить, Адам! – раскричалась Габриэль, тоже обуреваемая эмоциями. – Он – чудовище! Он никогда не исправится. Посмотри на него! Он только и думает, как бы тебе шею скрутить!

– Заткни пасть, ведьма! – рыкнул на неё Ацель.

– Что, не нравится, когда тебя называют чудовищем?

– Перестаньте! – не смогла больше выслушивать их брань миссис Уоткинс. – Криками вы к примирению не придёте!

Эдвард был того же мнения:

– Пожалуйста, Ацель, мы же договорились, что ты будешь вести себя адекватно!

– Я веду себя адекватно! – огрызнулся тот. – Но это не продлиться долго, если эта ведьма не зашьет себе рот!

Габриэль холодно рассмеялась. Она жаждала выбесить пришельца, чтобы ещё раз всем доказать – огон им не союзник! Поэтому на завуалированный посыл замолчать отвечала со скверным энтузиазмом:

– Давай, продемонстрируй свою натуру, – Габриэль уже уяснила, какое оскорбление режет больнее всего, и завершила фразу прогорклым: – чудовище!