— Элла?

— Как догадался? — хмыкаю.

— Да некому больше, остальные из группы вполне адекватные. Чем это она тебя?

— Колой, похоже, — принюхиваюсь к волосам, покрытым липкой жижей, и морщусь.

— Вот же дрянь. — потирает лоб. — И чего они ее терпят?

— Так она же любовница Верещагина. Он ее и пропихивает везде, где можно и нельзя.

— Да ну? Думал, у него со вкусом получше, — Сашка удивленно поднимает брови вверх, а я в последний момент успеваю подавить зарождающуюся улыбку. Даже головой потряхиваю, чтобы сбросить наваждение. Еще не хватало сейчас снова окунуться в море ностальгии по детству. Четыре года назад я уже попалась на эту удочку и мне хватило одного урока за глаза.

— Ян, пойдем со мной? — Ковалевский отрывает меня от раздумий и указывает рукой в прямо противоположную от лестницы сторону. А я моментально настораживаюсь.

— Куда это? — с подозрением на него смотрю.

— Ну, тебе же нужно привести себя в порядок?

Вообще, да. Нужно позарез. В таком виде ехать не вариант, пусть даже и в собственной машине. Как раз хотела спуститься вниз и переговорить с администратором насчет номера. А тут Сашка со своей помощью. Какая ирония. Четыре года назад он меня даже на порог ванной не пустил, выставив из дома в самом неприглядном виде, а сейчас сам предлагает поддержку? Или это очередной план?

Внимательно смотрю в такое знакомое лицо, пытаясь понять, что он задумал. На первый взгляд ничего плохого не вижу. Выражение лица собранное, серьезное, но не более того. Никакой злости, коварства или злорадства. Взгляд не отводит, смотрит в мои глаза прямо и пристально.

Я же позволяю себе на миг увязнуть в этих голубых озерах. Кто там из классиков говорил о том, что глаза лгать не могут? Чушь собачья. Еще как могут лгать – и передо мной сейчас живое доказательство тому. Такие красивые глаза. И такие лживые. Я жестоко обманулась несколько лет назад, поддавшись их колдовскому обаянию, но больше повторять свою ошибку на намерена.

— Что предлагаешь? — спрашиваю осторожно, чувство такое, что ступаю по минному полю. Один неосторожный шаг — и рванет.

— Провожу тебя в номер. Ты там примешь душ, переоденешься. Запасная одежда, я так понимаю, у тебя с собой есть?

— Конечно. На съемках чего только не бывает. А ты что, ключи от номеров с собой носишь?

— Не от всех, но пара ключей у меня с собой есть. — отвечает уклончиво. — Яна, не смотри на меня так.

— Как так?

— Как будто я маньяк с топором за спиной.

— О нет, Саш, — невольно издаю короткий смешок. — Ты не маньяк, ты намного хуже. А за спиной у тебя может быть и нож, и тесак, и пистолет. Один раз ты мне это весьма наглядно продемонстрировал.

Сашка как-то странно бледнеет, прикрывает глаза. Лицо искажается в гримасе боли. А вот это уже интересно. Ему-то с чего больно? В той ситуации пострадала только я. Или совесть все-таки замучила? Ну да, совесть она такая, штука весьма коварная.

— Яна, — я не сделаю тебе ничего плохого, — выдает он наконец, взяв себя в руки.

— Действительно, — усмехаюсь. — Хуже уже точно сделать не сможешь. Веди давай.

Я вдруг понимаю, что и правда ничего он мне сделать не сможет. Просто потому, что терять мне уже нечего. Ну, кроме профессиональной репутации. Но тут Ковалевский вряд ли мне подгадит. Да и смысла никакого нет. Себе же больше навредит, нарываясь на скандал. А уж учитывая, что я в некотором роде сегодня ему помогла, приехав на замену после несчастного случая, то тем более дергаться не будет.

Поэтому пропускаю Сашу вперед и спокойно иду за ним к лифту. Бояться мне нечего, а спорить и ругаться нет никакого желания. Слишком вымоталась.