Осторожно, указательным пальцем, я «начертил» у нее на спине цифру 1. Девочка казалась сбитой с толку. Тогда я повернулся к ней спиной:

– Давай наоборот. Ты будешь чертить, а я угадывать.

К концу этой сессии я уже начал замечать перемены. Как будто ребенок приоткрыл дверь и впустил меня в свой мир. Она доверилась мне, потому что я ей продемонстрировал, что она может «видеть» не только глазами, но и ощущениями. Глаза ее немного посветлели, она начала правильно угадывать буквы и цифры. Так мы продолжили работать еще пару недель. Через десять сеансов я уже «писал» у нее на спине слова, состоящие из трех букв, и двухзначные цифры, и почти всегда она угадывала правильно. Она могла проследить глазами за брошенным мячом, пройти по гимнастическому бревну, а острота зрения у нее достигла уровня 20/20[3]. Очевидно, девочка начала видеть мир иначе. И я вместе с ней.

Позднее я создал собственный метод работы с пациентами. Я просил их выполнять различные задачи и наблюдал за их глазами. Пациенты читали, решали в уме арифметические задачки, визуализировали картинки. Как я и ожидал, зрачок сжимался и расширялся в ответ на изменения в световом освещении, будто дышал. А вот чего я не ожидал, так это того, что каждый раз, когда человек внутренне напрягался, зрачок сужался, а свет, излучаемый глазами, тускнел. Похоже было, что именно это напряжение вызывало туннельное зрение и непрозрачность зрачка. Когда человек переставал напрягаться, зрачок резко расширялся и наполнялся светом. Разница была очень заметна, к тому же зрачок реагировал мгновенно, ведь он отвечает не только на внешние стимулы, но и на любые сенсорные или эмоциональные изменения, происходящие внутри автономной нервной системы.

Всю жизнь у меня были проблемы с чтением, а значит, всю жизнь я слышал, что нужно «стараться изо всех сил» и «напряженно работать». И вдруг я осознал, что мы устроены таким образом, чтобы прекрасно функционировать либо с минимальными усилиями, либо вообще без них. Я начинал осознавать, что весь наш потенциал балансирует на тонкой грани между грамотным приложением усилий и естественным ростом и развитием без всяких усилий.

Фотографии, которые вы видите ниже, были сделаны с разницей в несколько секунд и иллюстрируют перемены в реальном времени, происходящие в глазу ребенка.

Отражение от зрачка во время ретиноскопии демонстрирует разницу между напряжением и расслаблением.

Та моя шестилетняя пациентка помогла мне понять, что эмоциональное состояние человека сложным образом связано с его зрением. Приятные эмоции расширяют зрачок, позволяя большему количеству света проникнуть в наш глаз и покинуть его. Свет расширяет наше зрительное восприятие, позволяя мозгу принять и обработать большее количество информации. Иными словами, когда мы счастливы, мы видим, запоминаем и понимаем больше, чем когда мы несчастны. Дело именно в том, что, когда мы счастливы, увеличивается размер окна, через которое мы смотрим на мир.

Когда пациент видит жизнь в блеклых тонах, поле его зрения реагирует на эмоциональное состояние соответствующим образом и порой сужается до такого узкого туннеля, что почти сводит на нет осознанность человека и его способность видеть реальность и реагировать на нее. Возможно, поэтому древний китайский мыслитель Лао-цзы говорил: «Воспользуйся светом, живущим в тебе, чтобы вновь обрести ясность зрения».

Как выяснилось, зрачок – это самый чувствительный в организме барометр состояния автономной нервной системы, реагирующий как на свет, поступающий извне, так и на свет, исходящий изнутри. Но эта идея не нова. Во II веке н. э. известный греческий философ и целитель Гален утверждал, что зрение исходит из мозга и через глаза изливается во внешний мир. Многие исламские мыслители IX века также считали, что глаза излучают свет. Возможно, зрачок действительно является «окном души», в том смысле, что он поглощает свет снаружи и излучает свет изнутри, – это та самая сонастройка внутреннего и внешнего, о которой я упоминал ранее.