Интервью на колёсах Татьяна Гончарова

Дизайнер обложки Дамир Мухутдинов

Фотограф Дамир Мухутдинов

© Татьяна Гончарова, 2025

© Дамир Мухутдинов, дизайн обложки, 2025

© Дамир Мухутдинов, фотографии, 2025

ISBN 978-5-0065-4087-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дело было так. Скорее всего, так. Потому что если иначе, то зачем я вообще в это ввязалась?

Из диалога в «ВК» (с сохранением всего, февраль 2023 года).

Д.: Привет. Ты пишешь экспертную литературу в соавторстве?

Т. (упала на попу, вспотела, думала два часа, как красиво ответить): Не пробовала, но не думаю, что проблематично будет. Какая тема?

Д.: Мне нужен человек на опыте, кто сможет написать мою книгу и напечатать её. Личный бренд мой. Надо мой внутренний мир выложить на бумагу.

Т.: Можем пробную главу написать, и посмотришь, комфортно или нет тебе со мной работать.

Потом мы немного пообсуждали себестоимость книги. Я высчитывала, сравнивала, умничала, делала таблицы… А Дамир сказал, что начнём в марте и что у него красивые глаза. А потом был созвон, о котором расскажу в главе №0.

Никогда не брала интервью и могу только догадываться, как это делается правильно. Я задавала вопросы Дамиру не как журналист или мемуарист, а как любопытствующая соседка. Спрашивала всё, что могло прийти в голову попутчику в поезде. Допрашивала, придиралась, изводила… И до сих пор не понимаю: как у нас всё получилось?

Работая с «человеческим материалом», невольно начала сравнивать с собой, вспоминала и удивлялась, сколько всего забыла. И вопросы… Вроде бы договорились, что спрашивать могу обо всём, но о чём? Как не скатиться в «Википедию?» Признаюсь: мне было очень трудно. Хотела, чтобы эта книга стала интересной всем. И родным Дамира, и людям, знающим его, и совсем не знающим. Идеальная книга.

Этот перфекционизм сильно тормозил работу. Я смотрела в тетрадь и придумывала красивые предложения. Правильные предложения. Предложения, складывающиеся в сильные смыслы. Получалось плохо. Да что там! Ужасно получалось: пластилиновый Дамир, победивший ветряную мельницу. Б-р-р…

А потом я решила писать для себя. Про человека, который «купил» меня с первого поста в «ВКонтакте». Про человека, который достаточно смел, чтобы доверить писать о себе незнакомке, любящей буквы, но ничего не смыслящей в написании биографий. Про человека, который выбрал жить.

P. S. В диалогах сохранено практически всё. Я решила не причёсывать, не олитературивать нашу беседу, чтобы сохранить настоящество, без прикрас. Иногда буду вставлять свои мысли (от автора), которые не озвучивала Дамиру, – он их впервые увидит уже в готовом черновике. А ещё в этой книге главы идут не совсем по порядку, а… Впрочем, читайте и сами всё поймёте.

P. P. S. Когда пишу: (Дамир улыбается), – это значит, что я слышу его улыбку. Или чувствую, как поджал губы, качает головой. Просто верьте мне на слово.

P. P. P. S. Так получилось, что мы с Дамиром время от времени выпадали из работы над книгой. И в его жизни произошли перемены, которые напрямую коснулись уже написанного. В какой-то момент, поняв, что придётся выкидывать целые куски, у меня опустились руки. Но недаром Дамир выбрал меня – он знал, что в конце концов у нас всё получится.

Созвон.

Т.: Привет, Дамир. Давай договоримся больше не здороваться. Я сделаю это за тебя и себя в предисловии.

Д.: (Улыбается) Согласен. Привет, Таня.

Т.: О чём говорить будем?

Д.: Обсудим, как ты будешь писать? Есть идеи?

Т.: Предлагаю вариант сложный, но интересный – в форме интервью с вкраплениями твоих историй. Это будет разговор двух людей за чашечкой чая. Будет много самоиронии, хвастовства, лирических отступлений, и никаких нравоучений и рецептов. В общем, всё как мы с тобой и любим.

Д.: Мне нравится! За чашечкой чая, на расстоянии почти двух тысяч километров… Как это будет?

Т.: Голосовые. Ты рассказываешь мне всё, что приходит тебе в голову. Я спрашиваю, что приходит в голову мне.

Д.: А потом издадим книгу и будем читать её друг другу по ролям.

Т.: Вот и славно! До встречи в «Телеграме».

«Телеграм».

Т. (Наговариваю сообщение очень медленно): Скажи, Дамир, есть ли какие-то темы, которых не стоит касаться?

Д. (Дразнит меня, растягивая слова): Нет таких тем. Я с удовольствием буду отвечать на все твои вопросы. Запретных тем нет.

Т.: Что ты хочешь сказать этой книгой? Историй типа «путь героя» множество. Что нового хочешь сказать ты? Если не нового, то зачем?

В ответ Дамир прислал мне ссылку на обсуждение вопроса «чем книга про Дамира будет отличаться от сотен книг про то, как люди поднялись с колен и вдохновили других» в своем Телеграм-канале. Подписчики отвечали очень здраво, но совсем не то, что хотела услышать я.

«Личностная. Ответы на вопросы конкретных личностей».

«… Это мотиватор, ты на личном примере показываешь, что можно не быть унылой какахой…».

«…Я читала твой пост, где ты рассказывал про то, как тебе пришлось заново учиться дышать…».

«… Мегаполезная книга, как стать успешным и счастливым человеком…».

От автора. Взгрустнулось. Обнадёживало, что среди комментариев были и такие: «Твои принципы, твои мысли в момент разных ситуаций»; «Чтобы это была не просто биография, а книга, после которой люди меняются»; «Мне нравится, что ты не надеваешь маски»; «Юмор – фирменный, неповторимый».

А потом прилетело голосовое от Дамира: «Я хрен знает, Татьян. Очень сложно сказать, мне кажется: юмор, истории. Мне кажется, что каждый ответ на вопрос должен быть отдельной историей. Чтобы читатель, открывая книгу на любой странице, видел историю, которая его вдохновит, замотивирует или просто покажет, что он не один. И обязательно юмор! Это отличает меня, это моя суперспособность – выходить из любой жопы с юмором. И второй момент: очень не хочу, чтобы книга была про аварию. Потому что авария – это просто один из этапов моей жизни, а не я. Это было и прошло. А я – это жизнь сегодня».

Т.: Отлично (Выдыхаю). Тогда начнём!

Т.: Дамир, знакомься, это Дамир!

Д.: (Улыбается) Очень приятно!

Т.: Дамир, ты знаешь историю о том, как и почему тебя назвали именно так?

Д.: Нет. Знаю только, что у родителей была договорённость: мальчиков называет мама, а девочек – папа. Так появились Тимур и Дамир.

От автора. Я рассказала свою длиннющую эпопею с подбором имени для дочери и попросила узнать подробности про имя у его мамы. Через несколько минут:

Д.: Ждёшь рассказ о предках и семейных традициях?

Т.: Нет, мне почему-то кажется, что у тебя должен быть финт в этом месте: за четыре минуты между моим вопросом и твоим ответом может поместиться только краткая историческая справка или анекдот.

Д.: Дословно мамин рассказ: «Во время родов акушерка спросила: „Как назовёте?“ Я растерялась. Она продолжила: „Назовите Дамир – мужественное татарское имя“. Я согласилась». А я и не знал.

От автора. На этом «а я и не знал» попыталась представить его чувства, типа «вот так просто?» или «я надеялся на красивую семейную сагу…», или «да…». Поняла, что несёт меня, и решила спросить напрямую.

Т.: Как тебе быть Дамиром?

Д.: Я люблю своё имя: простое, доброе, за мир. Мне по кайфу. История – нет, неважно.

Т.: Понятно, а в детстве не хотел с братом именами поменяться? Стать Тимуром?

Д.: Я не помню такого. Мы с братом за игрушки дрались. А имена… Какие дали, такие и носили. Не задумывались.

Т.: Тимур старше тебя всего на год. Вы росли в постоянной конкуренции. Дрались. А каким ты был сыном? Твоей маме было с тобой легко или ты был занозой?

Д.: Я не помню себя до школы. И не помню, чтобы в семье обсуждались такие вопросы…

Т.: Спроси у мамы, какая история приходит ей от тебя маленького. Только спроси с пристрастием. Дерутся и ломают игрушки практически все мальчики. Я хочу услышать такую, в которой уже бы проглядывала хотя бы одна из ведущих черт характера будущего Дамира.

От автора. Через какое-то время Дамир принёс мне историю о маленьком мальчике, который… Впрочем, давайте послушаем маму.

«В первый день посещения садика вас определили в разные группы: Тимура в старшую, тебя в среднюю. Ты плакал, хотел быть с братом в одной группе, чтобы не расставаться с ним. Все воспитатели сбежались, объясняли, что играть и кушать будете вместе, только заниматься и спать в разных комнатах. А ты не слушал, бился в истерике, требовал, чтобы пустили к Тимуру. На крик прибежала заведующая, стала успокаивать, уговаривать… Но ты и слушать не хотел. Нет и всё. Два часа весь садик стоял на ушах от твоего крика. И заведующая сдалась: „Да отведите его к Тимуру, пусть с братом будет!“ Так ты добился, чтобы вы были в одной группе. И в школу пошли вместе, и в университет в одну группу».

Т.: Про что эта история для тебя?

Д.: Скорее всего, про достижение целей. И… Понимаешь, мы были очень привязаны друг к другу, играли вместе. Благодаря этому случаю брат остался со мной. И был всегда рядом. А иначе – Тимур ведь старше меня на год, он бы учился в другом классе, раньше пошёл в университет и так далее. Получается, что эта детская история обеспечила меня защитой, другом, братом: всегда было с кем подраться, поговорить, посоревноваться. Да, мы всегда соревновались в знаниях, в силе, в девочках. Нам всегда хотелось быть лучше другого, и это помогало расти. Классно, когда есть с кем посоревноваться (Дамир усмехается так, как будто понял это только сейчас). Можно сказать про эту историю: один день, который изменил всю жизнь.