Дверь оказалась закрытой. Амадин несколько раз с силой дернула ее и потом громко застучала ладонью по створке. Ничего.

Гадая, где может быть старик, в прежние времена неотлучно находившийся в библиотеке, девушка вернулась во двор и вытянула шею, пытаясь рассмотреть что-то за пыльными стеклами библиотечных окон. Безуспешно.

Амадин даже позволила себе крикнуть:

– Магистр Рутенс!

Звонкое эхо отскочило от стен, взметнулось к высоким шпилям, распугав ворон.

На их карканье из окна третьего этажа выглянул недовольный мужчина.

– Что здесь происходит? – он внимательно всмотрелся в хорошо одетую молодую женщину, стоявшую во дворе. – адеп… Амадин Гросс? Зайдите!

Понимая, что скрываться глупо, да и незачем, девушка покорно поднялась в кабинет магистра Шурола:

– Добрый день.

– Магистр Рутенс умер, – начал преподаватель без предисловий, как только бывшая адептка перешагнула порог.

– Что? – Амадин почувствовала, что пол вдруг уходит из-под ног. Она неуверенно присела на ближайший стул. – Как? От чего?

– От времени, – магистр усмехнулся. – Такое бывает с теми, кто стар. Полагали, он будет жить вечно?

Девушка предпочла не замечать сарказма в голосе собеседника.

– Когда это случилось?

– Прошлой зимой. Я не стал писать вам, поскольку вы не оставили адреса. Как, впрочем, и дипломной работы.

– Простите, – Амадин почувствовала угрызения совести. – Я… Вы ведь могли послать вестника, – с горечью произнесла девушка.

– Зачем? – магистр Шурол полоснул по ней острым взглядом. – Побег – удел слабых. Я решил, что если бы вы хотели общения, то дали бы о себе знать.

– Верно.

Понимая, что здесь ей не рады, она встала.

– В таком случае мне пора.

– Подождите,– остановил ее Шурол. Он подошел к шкафу, порылся и достал небольшую деревянную коробку. – Вот. Магистр Рутенс просил при случае передать вам это.

– Спасибо.

Вцепившись в нежданный подарок до боли в пальцах, чтобы не расплакаться на глазах у преподавателя, она направилась к двери.

– Амадин.

Девушка обернулась. Шурол так и стоял у своего стола, внимательно смотря на нее.

– Если вам нужна помощь… – он выжидающе замолчал.

– Спасибо.

Ей хватило сил спокойно выйти. Как только дверь закрылась, девушка бегом спустилась по лестнице, благо ноги помнили каждую из ступеней. Слезы застилали глаза, и она с трудом видела, куда идет. Почему она не написала, все время откладывала на потом, поскольку магистр Рутенс казался ей вечным, как древние фолианты, которые он хранил. А книги? Что теперь станет с книгами? Стоя на мосту, она все-таки разрыдалась.

– Простите, мадемуазель, я могу что-то сделать?

Голос, прозвучавший совсем рядом, показался очень знакомым. Амадин обернулась:

– Валентин?

– Мадемуазель Гросс? Амадин! Вы? – изумлению молодого человека не было предела.

– Я, – кивнула она, улыбнувшись сквозь слезы. – А вы все также не можете пройти мимо плачущей девушки?

– Я просто хотел помочь, – оскорблённо возразил он. Амадин смахнула слезы и тронула его за руку:

– Не обижайтесь. Я в хорошем смысле. Я часто вспоминала о вас в Кнайтхоффе. Как поживаете?

Странно, но ей показалось, что Валентин напрягся. Впрочем, неудивительно: наверняка он ждал расспросов о своем начальнике.

– Я… мы… – замялся секретарь и сменил тему разговора. – Давайте я довезу вас до дома.

– Благодарю, но я больше не живу на рю де Флери, – Амадин вгляделась в смущенное лицо секретаря Великого инквизитора и покачала головой. – Валентин! Нельзя же принимать все всерьез! Я остановилась в Метрополе и буду рада, если вы проводите меня.

– Сочту за честь. – церемонно, словно они были на великосветском приеме, поклонился молодой человек.