Ночной город искрился красочным светом, который радужными бликами отражался на зеркале взволнованных вод, словно на картинах Винсента ван Гога. Фонтан, извергающий в небо стосорокаметровую густую струю воды, гордо возвышался над небольшим рукотворным мысом.

– Тео, ты знаешь, мы здесь не совсем ради отдыха, – после небольшой паузы произнёс Йован. Во время этого разговора он старался не смотреть Тревору в глаза, потупив взгляд в тёмные воды озера. – Я здесь прохожу психологическую адаптацию после лечения от алкогольной зависимости.

Шум фонтана несколько приглушал слова Йована, но тот продолжал, повысив голос:

– Я уже третий раз лечусь, Тео. Третий раз! Но сегодня уже девяносто четвёртый день, как я в полной завязке. Здесь, в Женеве, есть очень хороший психолог, который помогает мне. Я сюда приезжаю раз в три месяца на неделю. И каждое утро у меня сеанс.

Тревор молча смотрел на друга.

– Жизнь, Тео, такая штука! Мечтаешь об одном, а получается совершенно другое, – с горечью продолжал Йован. – Оно как-то само по себе втянуло и затянулось. Но сейчас я надеюсь, что уже наверняка завязал. Есть здесь одна молодая дама, замечательный психолог, которая обладает способностью гипнотизировать. Мне её посоветовали, когда я мог уже всё потерять. Я уже полгода тогда жил сам и был практически на помойке. А сейчас у меня опять всё налаживается.

Тревор решил поменять тему разговора, он чувствовал, насколько тяжело Йовану говорить об этом, и ему самому стало не по себе.

– Йован, а помнишь, как мы с тобой на гипноз ходили, когда к нам в город приезжал какой-то гастролёр-гипнотизёр? Помнишь, он нас тогда вроде только одних не смог загипнотизировать, и нас выставили из клуба? – Тревор улыбнулся и продолжил: – С того самого времени я уверен, что у меня стойкий иммунитет к гипнозу и прочим внушениям.

– Тревор, ты не понимаешь, она обладает грандиозными способностями. Да и внешне… – Йован подмигнул Тревору и продолжил: – Если хочешь, познакомлю. Девушка просто выдающаяся во всех отношениях. У меня завтра утром последний сеанс. Кстати, она очень эффектная и одинокая.

Последнее слово Йован вымолвил заговорщическим тоном и снова подмигнул Тревору.

«Настоящий гипнотизёр, – подумал Тревор, – эффектная девушка, хороший психолог. Не слишком ли много эпитетов для одного человека?»

– А как твоя работа? Насколько я помню, ты когда-то мечтал связать свою жизнь с политикой, – снова меняя тему разговора, спросил Тревор, а потом, словно вспомнив, продолжил: – Ты ведь, кажется, в Москве МГИМО закончил?

– Да, – утвердительно кивнул Йован, – кстати, с отличием! У тебя превосходная память, дружище. После окончания университета работал, потом женился, потом – двое деток и небольшая юридическая контора в центре Праги. Спокойная и размеренная жизнь несколько расслабила меня, и я чуть было не потерял всё. Но, надеюсь, всё это уже в прошлом.

– Да, Йован, жизнь корректирует по-своему наши планы. Иногда создаётся впечатление, что мы простые наблюдатели за тем, как всё течёт и убегает мимо нас. Так ты говоришь, что завтра уезжаешь? В котором часу?

– Отъезжаем поездом в обед сразу после сеанса. Отдохнули, подлечились и хватит, труба зовёт. Завтра в это время я уже буду в Праге, но ты не волнуйся, мы завтра с тобой ещё пообщаемся. Главное – мы нашли друг друга! – ответил Йован, похлопав по-дружески Тревора по плечу.

– Да, я тоже очень рад этому. Это, действительно, очень удивительно, что мы вот так вот неожиданно…

– У тебя в Женеве ещё дела? – спросил Йован. – Ты здесь сам или с дамой сердца?

– Нет, Йован, с делами в этом году уже покончено. Я здесь просто отдыхаю. Кстати, у нас есть повод выпить хорошего бренди, – Тревор кивнул в сторону центра. – пойдём, я знаю тут одно замечательное местечко. Не выпьешь, так хоть посмотришь и порадуешься за друга.