Он обвёл рукой поляну, словно указывая на весь окружающий мир. "Чтобы овладеть магией, ты должен научиться чувствовать ею, стать с ней единым целым."

В ту ночь Зуг показал мне первые ритуалы, которые помогали накопить магическую энергию. Мы сидели у подножия древнего камня, и старый шаман учил меня особым дыхательным техникам, которые помогали успокоить разум и открыть сознание для тонких энергий мира. Он рассказывал мне о духах предков, о силе стихий, о том, как обращаться к ним за помощью.

Это было непросто. Поначалу я почти ничего не чувствовал, лишь слепо повторял движения за Зугом, пытаясь подражать его голосу, произнося непонятные слова древних заклинаний. Но Зуг был терпелив. Он раз за разом объяснял мне, как нужно расслабиться, как отбросить все лишние мысли и сосредоточиться на внутренних ощущениях.

И постепенно, день за днем, неделя за неделей, я начал что-то чувствовать. Сначала это было едва уловимое покалывание в кончиках пальцев, потом – легкое тепло, разливающееся по всему телу. Я начал ощущать энергию окружающего мира, его дыхание, его пульс.

Зуг учил меня черпать силу из разных источников. Мы проводили ритуалы у подножия водопада, где я учился впитывать энергию бурлящего потока воды. Мы поднимались на вершину холма, где я подставлял лицо ветру, пытаясь слиться с ним воедино и стать таким же быстрым и неуловимым. Мы встречали рассвет, приветствуя солнце древними заклинаниями и напитываясь его живительным теплом.

Каждый ритуал был наполнен глубоким смыслом, каждое движение, каждое слово имели свое значение. Я учился не просто накапливать магическую энергию, но и общаться с духами природы, просить их о помощи и защите.

Процесс шел медленно, требуя огромного терпения и упорства. Но с каждым днем я чувствовал, как мои запасы маны постепенно растут. "Скачки" становились все более продолжительными и осознанными. Я мог дольше находиться в чужом теле, лучше контролировать свои действия, глубже проникать в чужой разум.

Я все еще был далек от того, чтобы сравниться с опытными магами других рас, но я был на правильном пути. И я знал, что рано или поздно моя магия станет тем самым оружием, которое поможет мне не только выжить, но и изменить судьбу моего народа к лучшему. И за это я был бесконечно благодарен старому шаману Зугу, который открыл мне дверь в этот удивительный и опасный мир магии. Он стал для меня не просто наставником, но и другом, тем, кому я мог доверить свои тайны и сомнения. Вместе мы продолжали идти по этому пути, полному трудностей и открытий, навстречу неведомому будущему, которое мы должны были создать своими руками.

Среди зеленокожей массы орков, населявших лагерь, она выделялась сразу. Не только потому, что была полукровкой – плодом неприглядного союза орка и человека, но и из-за особенного выражения её глаз. В них не было тупого подобострастия, как у большинства рабов, или дикой ярости, присущей чистокровным оркам. В её взгляде читался ум, наблюдательность и какая-то затаенная грусть.

Её звали Раша. Я узнал её имя случайно, услышав, как её окрикнул один из надсмотрщиков. Она была одной из многих рабынь, захваченных во время набегов на человеческие поселения. Её задачей было выполнение самой грязной и тяжёлой работы – таскать воду, убирать мусор, разделывать туши убитых животных. Она всегда была чем-то занята, её движения были скупыми и точными, словно она старалась не привлекать к себе лишнего внимания.

Раша была ниже обычных орчанок, худощавее, но при этом сильнее, чем можно было предположить на первый взгляд. Её кожа имела более светлый оттенок зеленого, чем у чистокровных орков, а черты лица были более тонкими, менее грубыми. Она редко поднимала глаза, но когда наши взгляды случайно встречались, я видел в них искру понимания, которой не было ни у кого другого в лагере.