– Позвольте мне известить остров, старейшина, – вмешалась Лино.

– Как пожелаете.

Отправив голубя доставить весть о том, что на свете появился новый первообретенный, старейшина Лино вернулась из деревни.

– Старейшина Кваху, я знаю, вы хотите прямо сейчас отправиться в путь, но на улице ночь и ливень, предлагаю с первыми лучами солнца отправиться в дорогу, – сказала старейшина Лино, вытирая кончиком плаща мокрые от дождя волосы. – И самое главное, письмо отправлено! И нам некуда торопиться.

Старейшина Кваху, согласившись, кивнул и пробормотал:

– Пойду предупрежу миссис Асааму.

И ему только следовало потянуться к ручке от двери, из комнаты вышла Асаама. Секунду замешкавшись, Кваху сказал: – миссис Асаама, мы решили отправиться в дорогу с утра, так как сейчас погода не позволяет.

– Хорошо, тогда располагайтесь, тут, конечно, бардак, но хотя бы сухо и тепло. И кто-то из вас может лечь сюда, – Асаама указала на свою кровать, стоявшую рядом с камином, который еле тлел.

– Спасибо вам большое за гостеприимство, – произнес Кваху.

А Асаама в ответ улыбнулась и обратно вошла в комнату Тэомира.

Тэомир проснулся посреди ночи от грома, рядом с матерью, лежавшей под боком. Он встал с кровати с дикой жаждой и вышел из комнаты, чтобы попить воды. Выйдя из комнаты, он увидел старейшину Лино, сидящую за столом рядом со свечой. Молча подойдя к столу, взяв кувшин с водой, достал кружку со шкафа и налил воду, выпивая ее залпом. Только потом он понял, что кто-то убрался в комнате – последний раз, когда он был здесь, тут был бардак, который устроил он сам.

«Старейшины убрались?»

– Почему не спишь? – тихий голос Лино прозвучал в комнате.

Тэомир только хотел ответить на вопрос, но старейшина Лино задала следующий, не дожидаясь ответа на первый: – Можешь поднять свечу?

Тэомир, не задавая вопроса, потянулся к свече. Лино улыбнулась, схватив руку Тэомира: – Своим даром, – пояснила старейшина, отпуская его руку.

– Но как? Если честно, я так и не понял, как это случилось в первый раз.

– Попробуй представить, как она поднимается вверх.

Тэомир несколько минут постоял, сверля взглядом свечу, но та даже не дернулась, и стоило ему закрыть глаза и расслабиться, как ранее сказал старейшина Кваху, кончики пальцев начало покалывать и казалось, что между ними заполняется воздух. Свеча дернулась и медленно поднялась вверх. Тэомир открыл глаза: свеча парила прямо перед ним, а потом обратно встала на место.

– Это просто невероятно, ты и вправду первообретенный. Значит, в письме все было правдой, – прошептала она, прикрывая рот ладонью.

Тэомир толком не услышал, что она пробормотала и не обратил на это внимание.

– Можно у вас спросить?

– Да, конечно, что ты хотел узнать?

– Каково это – быть янашером?

– Это большая ответственность. Не знаю, как мы получаем свой дар, никто не знает, но одно точно: дар мы обретаем, чтобы помогать друг другу, – ответила Лино, ни секунды не задумываясь.

Тэомир сел напротив старейшины Лино и тяжело выдохнул.

– Тебя что-то беспокоит? – спросила Лино.

– Почему именно я, почему меня выбрали первообретенным?

– Существует множество вещей, которые мы не вольны выбирать. Я тоже не думала становиться янашером, но это просто случилось, и я обрела дар, – Лино рассматривала огонек на кончике свечи а на последних словах перевела взгляд на Тэомира. Они сидели молча несколько минут, слушая шум дождя снаружи и как сопит во сне старейшина Кваху, спавший на кровати Асаамы.

– Мне мама говорила, что дар пробуждается в детстве. Почему именно в детстве? – поинтересовался Тэомир, заполняя тишину своим голосом.