– Да, конечно, но мы бы знали, если бы кто-то стал первообретенным, прям как сейчас, – тихо произнесла старейшина Лино, подходя ближе к ним. А Кваху стоял и кивал, соглашаясь с ней. – Сути дела не меняет, у него есть дар, и ему надо научиться его контролировать, – продолжила констатировать факты старейшина Лино.

– Я вас поняла, тогда я начну собирать вещи Тэо, – с печалью на лице сказала Асаама и потянула за собой сына.

Тот одернул руку.

– Стойте! Я сейчас много что не понимаю, но кто-нибудь скажет тогда, каким я даром обладаю? – нервно полюбопытствовал Тэомир.

– Мне кажется, ты можешь поднимать предметы, да все что угодно, силой разума, но я не уверен. Надо будет сделать пару тренировок, и после совета старейшин, который состоится на острове Айнар, мы с этим определимся, – пообещал старейшина Кваху.

– Но почему я еще и летаю? – спросил Тэомир. – У меня что, два дара?

– Нет, нет. Скорее всего, ты просто неосознанно разумом поднял и себя, как остальные вещи в комнате, – прояснил Кваху.

Молча Тэомир пошел за матерью в свою комнату, бросив взгляд на тех, кто остался за дверью.

Тэомир зайдя в комнату, освещенную одной свечой, сразу открыл дверцу шкафа и достал оттуда сумку и вещи, кидая их на кровать. Стоящая в стороне Асаама подумала, что он собирает вещи, но вместо этого он опустошил шкаф и залез внутрь, закрыв дверь.

Тэомир так делал, когда его что-то беспокоило.

И когда он оказался в темноте, его осенило, как будто вспомнил забытый сон: где он был, вообще, во время, когда он демонстрировал свой дар? Он очутился в темноте и через пару секунд оказался уже на полу в комнате, и что за свет он видел? Он уже хотел было выйти из шкафа и задать вопрос старейшинам, но передумал – сегодня с него хватит, он устал и растерян, и потрясен случившимся.

Позволяя тьме обхватить себя, Тэомир сидел внутри шкафа, обняв колени, думая о словах старейшины Кваху, что он избранный и что он оставит мать одну на три года.

Подойдя к шкафу, Асаама присела на колени, упираясь лбом об дверцу шкафа.

– Я думала, что ты оставил эту привычку прятаться в темных местах. Я знаю, что на тебя многое свалилось за эти пару дней, для ребенка это слишком. Да, ты много чего не понимаешь, но поверь, старейшины тебе помогут, а когда ты научишься контролировать свой дар, все станет по-прежнему, я тебе обещаю. А пока тебя не будет, я за всем тут присмотрю. И когда ты вернешься, заведем побольше домашней живности кроме дронтов. Так сказать, увеличим ферму. К тому времени ты станешь постарше, так что нам будет легче содержать ее, – сказала она, еле сдерживая всхлипы.

После ободряющих слов матери ему стало полегче. Улыбнувшись через силу, он приоткрыл дверцу шкафа.

Выбравшись из шкафа, он обнял мать так сильно, как мог. Та тоже сильно прижала сына к себе и поцеловала его в голову. Отпустив его, Асаама начала собирать вещи Тэомира.

А тот, сев на стул, провожал закат, высматривая его из окна.

Снаружи прозвучал гром, после которого сразу пошел дождь, усиливающийся каждую секунду.

После того как дверь в комнату закрылась за спиной Тэомира, наставник Джафари, подходя ближе к старейшинам, спросил:

– Вы уверены, что он первообретенный?

– Да, он первообретенный, – уверенно ответила старейшина Лино.

– Тогда почему же не было свечения, присущего только первообретенным? – наставник пристально посмотрел на дверь, куда только что вошли Тэомир с Асаамой.

– Может, света и не было, но я чувствую, это он, он первообретенный. – Убежденная в этом старейшина смотрела в пустоту.

– Теперь мы должны предупредить других старейшин на острове, нам надо решить, что делать с первообретенным. Наставник Джафари, будьте любезны отправить письмо на остров, можете вернуться в деревню, там должен быть пункт отправки писем, – приказал старейшина Кваху, садясь обратно на стул.