Когда кого-то очень не хочешь встретить, обязательно столкнёшься с этим человеком в пути. Таков закон подлости. Естественно, я увиделся с Юрой Лобанюком. К моему удивлению, он поздоровался со мной, спросил, каким ветром меня занесло в Куриловку, и предложил поговорить. Я согласился, но только после того, как соберу малину у деда Толи.

Дед Толя очень похож на бабушку. У него такие же лучистые весёлые глаза, он такой же оптимист, во всём привык видеть хорошее, даже когда его почти невозможно разглядеть. Сразу же он усадил меня за стол, накормил картошкой с салатом, предложил выпить чарку самогонки. Я был сыт и с трудом ел угощение, а от чарки отказался, сославшись на то, что ещё маленький. Дед Толя захохотал и назвал меня маленьким жеребцом, который вымахал за семь лет, а чарку пить не научился. Мне эта чарка не лезла в рот, я вообще не особый любитель горячительных напитков, тем более перед тем, как собирать малину.

Я заторопился домой после того, как собрал пять литровых банок ягод. Тётя Настя, дочь дедушки, угостила меня пирожками с яблоками, напоила компотом. Такие уж они гостеприимные – Зорины. У меня самого фамилия Зорин. Своим гостеприимством они напомнили мне Инну, как она угощала меня пирогом и тортом, а в детстве постоянно давала мне конфеты, достававшиеся ей от бабушки. Увидев меня, Юра вышел со двора, и мы остановились на дороге.

– Спустимся к озеру, – предложил он.

– Пошли, – согласился я.

Мы устроились на старом заборе около маленького зацветающего озера. Я примостил свой велосипед и посмотрел на парня. Сегодня в нём совсем не было агрессивности. Мы встретились, будто приятели, я его не узнавал. Самое удивительное, что он мне показался

даже немного симпатичным по-человечески.

– Я знаю, ты подбиваешь клинья к моей девушке, но я прошу тебя этого не делать, – сказал он.

Я молчал и смотрел на него. Если бы он угрожал, врезал мне – было бы легче. Но он просто просил меня не делать того, чего я не мог не делать.

– Я очень люблю Инну. Я полюбил её с первого взгляда. Она удивительная, и я не хочу, чтобы кто-то разрушил всё, что сейчас между нами.

– Но ты – первый, кто разрушает, – возразил я.

– Это не так. Я из-за неё много страдал, но я ей всё простил. Я не хочу, чтобы она переживала. Ты – человек временный, скоро уедешь, а я буду всегда с ней рядом.

«Он прав», – подумал я, – «Выходит, он – близко от неё, а я – так далеко».

– Наши отношения изменились, – продолжал он, – Мы с ней давно не друзья, мы любим друг друга. Ты – третий лишний, и я прошу тебя – уйди.

– А если я не уйду?

– Тогда вини только самого себя.

– Ты уверен, что она любит тебя? – спросил я.

– Любит. Иначе, мы бы с тобой здесь не говорили.

– Я тоже её очень люблю. Я не могу прекратить с ней общаться. Вас не связывают никакие узы. Вы не жених и невеста; она свободная девушка и вправе сама сделать выбор.

– Нас связывают два года, ты и представить не сможешь, что было между нами. Оставь её.

Я почувствовал, что хочу его ударить, мне нет никакого дела до того, что было между ними. Меня тревожит, что будет со мной и с нею, ответит ли она на мои чувства. Да никакие силы не заставят меня перестать любить её, тем более Юра Лобанюк, сердцу не прикажешь. Я больше не мог продолжать этот глупый разговор.

– Если она тебя любит, я никак не повлияю. Я – друг детства для неё. Тебя мне смешно слушать. Ладно, Юра, я поехал.

– Всё же, запомни мои слова.

– Запомню.

Я тронулся в путь со своими банками. Я знал, что не в силах отказаться от встреч с Инной, я буду всячески их устраивать.

Уже две ночи Юра засыпал со слезами на глазах и презирал себя за них. Он не кривил душой. Юноша действительно полюбил Инну с первого взгляда, встретив её четыре года назад на новогоднем вечере. Он тогда перешёл в другую школу – в Куриловке можно было учиться только до восьмого класса, а он хотел закончить десятилетку. Пришлось ходить в школу в другое село. Он не знал, что повстречает в новой школе девочку, которую полюбит всем сердцем. Юра вообще не ждал и не мечтал о любви, но с ним случилось это чудо, и он, не вполне осознавая происшедшее, отдался новому чувству.