– Откройте окно и унесите отсюда тело! Двери запереть! Никого сюда не впускать!

– Осмотрите труп и установите причину смерти, – сказал он, выходя, подоспевшему тюремному врачу. – Но не в камере: тут яд в воздухе…

Он договорил с трудом: врач раздваивался перед глазами, голос не повиновался и был слышен как будто со стороны…

– Ты какой-то бледный. Иди на улицу, продышись, – посоветовал Блэйк, всё это время предусмотрительно остававшийся в коридоре.

– Господин Умари, – сказал испуганный врач, – пойдемте со мной! Это не шутки…

Умари отрицательно покачал головой: он хотел выйти на свежий воздух. Пошатываясь, он добрался до тюремных ворот и побрел по улице. Чирикали воробьи, день был ветреный. Пелена перед глазами потихоньку расходилась, предметы перестали двоиться. Умари вдыхал чистый воздух и удивлялся: «Такой маленький флакон – и сколько же в нём этой отравы?!..» Он немного посидел на скамье в ближайшем парке; окончательно придя в себя, он поднялся на ноги и отправился назад.

По дороге Умари решил заглянуть в аптеку. Хозяин приветствовал его поклоном:

– Чем могу быть полезен?

– Вы знаете всё о ядах? Какой яд убивает, когда пары его попадают в легкие? У него сладковатый запах, как у гнилых яблок, и даже небольшая доза его смертельна?

Аптекарь задумался, глядя на свои полки. Умари тоже внимательно смотрел на его запасы и вдруг воскликнул:

– Вот он, этот яд!

– Нет, – сказал аптекарь, – здесь простая нюхательная соль. А то, о чем вы рассказываете, очень похоже на мортал-бене. Я слышал о таком яде, но у меня его нет.

– Продайте мне нюхательную соль, – сказал Умари. Он взял у аптекаря флакончик – точь-в-точь такой, как тот, что был в руках у конферансье, – и вышел. Зачем ему нужен был этот флакон, он не знал, но чувствовал, что может пригодиться.

Вдруг внезапная мысль обдала его мгновенным холодом и заставила едва ли не бегом броситься обратно в тюрьму: а что, если такой флакончик был не только у конферансье?!..

Подходя к воротам тюрьмы, Умари увидел удаляющуюся белую карету Фарли. Блэйк огорошил напарника неожиданным известием: Олеану увезли в королевский дворец. В бумаге, которую показал ему Блэйк, Умари прочёл:

«Арестованную за участие в заговоре против королевской власти Олеану Мэй освободить из-под стражи и доставить во дворец в сопровождении Фарли. Её дальнейшая судьба будет решена мной. Королева Вэтландии Ильчиэлла, 31 мая **26 года».

– Пожалуй, стоило тебе всё же быть повежливей с девчонкой, – заметил Блэйк.

– «Освободить из под стражи и доставить во дворец в сопровождении Фарли…» – медленно перечитал Умари вслух. – Но причем тут Фарли? Ты говорил с ним?

– Станет он, как же, беседовать со мной. Он, якобы, очень спешил. Стражник, который её провожал, сказал, что Фарли кажется с ней знаком…

Умари несколько минут, сильно помрачнев, глядел на подпись королевы.

– Да не расстраивайся ты так, – сказал ему Блэйк. – В конце концов, ничего страшного не произошло. Мы не успели сделать этой певичке ничего плохого…

– А какие новости о смерти конферансье? Что выяснил этот эскулап?

– Определил в качестве причины смерти удушье. Похоже, флакон с ядом действительно не нашли при обыске. Самоубийство.

– Как можно было обыскать задержанного и не найти флакон с ядом? – с досадой проговорил Умари. – Кто производил обыск? Выгнать их из Департамента ко всем чертям!

– Право же, что ты разбушевался? Флакончик и вправду маленький. Решили, что лекарство какое-нибудь…

– Лекарство? В его-то возрасте?! Он что, старик восьмидесятилетний – таскать с собой лекарство?

Блэйк усмехнулся.

– Ты явно раздосадован визитом сына королевского шута и освобождением певички без твоего ведома.