– И ты полагаешь, что я рискну запятнать свое доброе имя в Мем-Кооперативе, выделив деньги на феодкорп мальчишке из улья, еще не прошедшему посвящение?

– О, ну пожалуйста, не надо! У вас достаточно денег, чтобы десять раз откупиться от Кооператива!

– Верно, верно. – Похоже, Фигаро был полностью доволен собой, и у Нэтча мелькнула мысль, не собирается ли он поделиться сплетнями о том, каково это – вести привилегированный образ жизни. Вечеринки с крупными лунными землевладельцами, программисты, выполняющие любую прихоть, телепортация по первому требованию.

Однако капиталмен двинулся по другому руслу. Зажав сигару зубами, он хитро посмотрел на Нэтча.

– Я удивлен тем, что ты вообще пригласил меня сюда, – сказал Фи. – Если бы ты выполнил домашнюю работу прилежно, ты бы узнал, что я предпочитаю не класть все яйца в одну корзину. Не в моем духе рисковать своей шеей ради двух мальчишек из одного улья.

У Нэтча внутри все оборвалось. В «Гордом орле» был еще всего только один учащийся, кто мог бы привлечь к себе внимание такого влиятельного капиталмена, как Фигаро Фи. Нэтч мысленно представил себе последнюю отвратительную усмешку, которой одарил его сегодня Броун. «Не одному только Хорвилу будет больно». Он с такой силой стиснул за спиной кулаки, что впившиеся в ладони ногти оставили кровавые полумесяцы.

– Так зачем же вы прибыли сюда? – оскалился подросток.

Лицо Фигаро растянулось в самодовольной усмешке.

– Конечно же, потому что это доставляет мне удовольствие.

У Нэтча в голове пронеслись дикие мысли, обнажая в свирепой ярости свои клыки. Если бы Фигаро присутствовал здесь во плоти, Нэтч, возможно, вцепился бы ему в жирную шею. Почувствовав у себя в желудке урчание, он вызвал программу нейтрализации кислотности, однако это не помогло. У него перед глазами метались образы: Броун, с самодовольным лицом и фигурой Адониса, потягивает дорогое вино на вилле на Луне. Броун сидит во главе очень длинного стола совещаний, а почтительные подмастерья жадно ловят каждое его слово. Броун смеется над ним, Нэтчем.

– А вам доставит большое удовольствие, если я обращусь в Мем-Кооператив и скажу, что вы выделили деньги учащемуся улья? – прошипел Нэтч. Эти слова сорвались у него с уст прежде, чем он понял их смысл. Он дал выход переполнявшей его ярости. – И не просто какому-то учащемуся улья – а избалованному сыну богатых родителей, которые, вероятно, дали вам на лапу? Или что если я обращусь к церберам? «Капиталмен признался в подкупе чиновников Мем-Кооператива» – такой заголовок будет в самый раз для Сен Сивв Сорра.

Внезапная вспышка Нэтча не вызвала у Фигаро Фи ни гнева, ни удивления. Наборот, он стал еще безмятежнее, что только еще больше разозлило подростка.

– Значит, теперь ты мне угрожаешь, – небрежным тоном произнес капиталмен.

Даже по прошествии многих лет Нэтч раздраженно морщился, вспоминая тот вечер, и гадал, как он мог клюнуть на такую очевидную приманку. Однако тогда, застигнутый врасплох, он, полностью потеряв над собой контроль, выплескивал на капиталмена всю свою подростковую злость, сам уже не понимая смысла своих слов:

– Это ваш выбор! Вы можете вложить в него деньги, а я донесу на вас в Мем-Кооператив и в Совет по обороне и благосостоянию! Я расскажу церберам! Вы пожалеете о том, что вообще прибыли сюда! Или вы можете вложить деньги в меня.

Похоже, коротышка-капиталмен искренне наслаждался его страданиями. У него на лице застыло выражение хулиганистого мальчишки, который тычет палкой лягушку.

– Ну хорошо, хорошо, мальчик, успокойся! – наконец резко произнес он. Его пухлая рука наотмашь нанесла Нэтчу виртуальную затрещину. – Ты можешь оставить свои угрозы при себе.