Инъекция чуда Елена Кароль

1. Пролог

- Окей, Гугл… - произнесла и тяжело вздохнула, устремив тусклый взгляд в угол. Слишком сложно сформулировать вопрос, если сама ещё не разобралась, в чём именно проблема.

А в чём, собственно, проблема?

Работа? Есть.

Поганая, правда, да только другой в этом городе днём с огнём не сыщешь. Если, конечно, не дочь олигарха или не его любовница. Ну или сама – не акула бизнеса.

Увы, не акула. Так, офисный планктон со среднестатистическим образованием и навыками.

Семья? И это есть.

Только всё чаще хочется откатить время лет на тридцать назад и не совершать этих глупых ошибок. Не выходить замуж по залёту, не рожать в восемнадцать, и уж точно не слушать окружающих, пророчащих путь падшей женщины, если не сделаю «как у всех».

Хобби, самореализация?

Ставим галочку о наличии.

Только и это что-то в последнее время не радует.

Да, точно.

Не радует.

Сама жизнь не радует.

Дом построила (квартиру купила), дерево посадила (фикус Бенджамина, но будем считать, что дерево), сына родила… Тут без уточнений и вариантов.

И не просто родила, а вырастила, выучила и выпустила во взрослую жизнь.

Туда же отправила и мужа. Уже бывшего.

И всё. Сдулась.

Перегорела. Выработала свой лимит бодрости.

За-дол-ба-лась!

Что ж, хотя бы в этом разобралась.

А тем временем до Нового года осталось две недели.

Итак…

- Окей, Гугл. Что делать, если задолбалась? – спросила даже не затем, чтобы услышать вразумительный ответ, а просто от безысходности.

Ну не к психологу же идти, в самом-то деле. С нашими-то психологами – это верный способ выбросить деньги на ветер. Нет уж, мне есть, куда их потратить. Одна коммуналка в этом месяце откусила от бюджета такую сумму, что впору задуматься о переезде в более тёплые края. Хотя бы затем, чтобы не платить за отопление.

Гугл, как не самый глупый мужчина, взял трёхсекундную паузу и внезапно поинтересовался:

- Прошу уточнить степень задолбанности по шкале от нуля до десяти, где десять – высшая степень.

- Десять, - ответила мрачно, даже не задумавшись.

- Необходима срочная инъекция чуда, - чересчур радостно на мой взгляд заявил искусственный интеллект и крайне серьёзно предупредил: - Начинаю обратный отсчёт. Десять, девять…

Я скептично прослушала отсчёт, закончившийся на цифре один, и внезапно почувствовала лёгкое головокружение и тошноту. Что за…

Почему-то возникла мысль о старческом давлении, гипертоническом кризе и прочей ерунде.

Стоп-стоп! Какая старость? Да, уже не девочка, но мне ещё и сорока пяти нет! Я даже в «ягодки» ещё не гожусь!

А голова кружилась всё сильнее, тошнота накатывала волнами, и, чтобы хоть как-то приглушить приступ, я зажмурилась и начала глубоко дышать.

Раз, два… как странно пахнет… Три…

Э…

- Что за чёрт?! – Возглас вышел приглушённым.

На самом деле вопросов у меня было куда больше, и они звучали куда красочнее, но выразить их вкратце получилось только так.

А всё потому, что сидела я на летней лужайке, усыпанной яркими луговыми цветами, перед древней покосившейся избушкой, а вокруг меня загадочно шелестели кронами древние дубы и мрачные ели.

В декабре. В городе-миллионнике. В двухкомнатной квартире, в конце концов!

- Я сплю?

Новый вопрос прозвучал неприятно жалобно, и я поморщилась. Какие уж сны, Алёна Владимировна? В вашем-то возрасте. Скорее обширный инфаркт и предсмертная кома. Недаром в груди вчера что-то болело.

Вот и доболелось.

Эх…

2. Глава 1

А дубы всё шелестели листвой, отвлекая от грустных мыслей о скорой смерти. Да и скорой ли? И вообще – смерти?

Проработав почти двадцать лет ревизором подведомственных бюджетных учреждений, я непроизвольно начала анализировать происходящее. Солнце пригревало, листва шелестела, лёгкий ветерок шалил в распущенных волосах… На всякий случай ущипнула себя за бедро.

И перевела взгляд вниз.

- Йобушки-воробушки!

Каюсь, грешна. Нахваталась крепких словечек от молодёжи. Но какой повод!

Во-первых, я не в своей одежде. Этот странный старорусский сарафан в мелкий цветочек по голубому полотну я не надела бы даже ночью, предпочитая строгий деловой стиль во всём. Даже дома я не носила халаты и прочие нелепые туники. А тут такое!

Во-вторых, в левой руке вместо смартфона я держала… Блюдце! Да-да, самое обыкновенное блюдце! Тоненькое, беленькое, волнистое по краю и с голубой каёмочкой.

И, наверное, я бы ещё долго недоумевала, какого… кхм, овоща происходит, но блюдце произнесло очень знакомым голосом:

- Инъекция чуда введена успешно. Ваш новый статус – ведьма лесная, зело злобная и коварная. Жилплощадь, колдовская книга, метла и кот Баюн прилагаются. Поздравляю с новосельем.

Коварно мигнув, блюдце погасло, и я, возмущённо ахнув, перевела квадратные глаза на избушку. Почему-то не возникло ни единого сомнения в том, что блюдце не издевается, а всего лишь озвучивает вводные данные.

То есть… Получается…

Я теперь баба Яга что ли?!

- Ну охренеть блин!

Вообще-то я выразилась иначе. Как-никак двадцать лет ревизорского стажа. Но это всё мелочи, а влипла я, судя по всему, по-крупному.

Короче, сжала я блюдце покрепче и двинула в сторону своей новой жилплощади. Шаг сделала, два сделала и остановилась. Аккуратненько так приподняла подол, мрачно полюбовалась на самые всамделишные лапти и ругнулась снова.

Я терпеливая. Очень. Но когда издеваются настолько изощрённо, да ещё и не скрываясь, теряю над собой контроль - и тогда прячьтесь, кто куда может.

В общем, правый лапоть отправился в лес. Левый примерно в том же направлении.

Дальше я, пыхтя и ругаясь страшными словами (прокурорской проверкой и санэпидстанцией), решительно приблизилась к избушке. Насупленно оценила её кособокость, мысленно перекрестилась, поднялась по трём кривым-косым-скрипучим ступенькам и толкнула дверь, которая, судя по проёму, открывалась внутрь.

Я не ошиблась.

Мерзейший скрип сопроводил самое простое действие, и на меня пахнуло пылью и сухими травами. К своим сорока (с хвостиком!) годам я сохранила прекрасное зрение, но даже оно не сильно помогло разобрать, что находится внутри этой хибарки. Навскидку в этом древнем срубе три на три едва ли могли поместиться печка и хоть какая-нибудь кровать.

А зима не за горами!

Это только молодым да глупым кажется, что от лета до зимы сотни дней, а по факту иногда и моргнуть не успеваешь, и вот уже минусовая температура. А это: теплая одежда в несколько слоёв, злосчастные кубометры потреблённого тепла и простуды в самый неподходящий момент.

В общем, настроена я была крайне скептично.

Но вошла, хорошенько так пригнувшись, чтобы не поздороваться лбом с притолокой.

И сразу же озадаченно замерла на пороге, не веря собственным глазам. Уже по привычке ущипнула себя за бедро и поморщилась. Боль оказалась реальнее того, что видели глаза.

А видели они, как ни странно, комнату куда большего размера, чем казалось снаружи. Не меньше, чем пять на пять, да ещё поделённую на секции весёленькой зелёной занавесочкой в жёлтый горох.

Первая секция была чем-то вроде прихожей с тканым половичком под ногами и сундуком у самой двери, над которым висели ветвистые рога неведомого зверя. То ли древнего оленя, то ли лося, то ли совсем какой волшебной твари, в зоологии я была не сильна, особенно в такой – «чудесной». Слишком уж много, на мой взгляд, имелось в рогах ответвлений, большинство из которых не пустовали: шарфики, косынки, кофточка, пальтишко и даже телогрейка украшали это «чудо», растянувшееся на половину стены.

Дальше шла печь, достойная отдельного описания. Вкратце: настоящая Русская Печь. Но сказать о ней лишь вкратце – это оскорбить не только её, но и само понятие русской печи. Я, истинный житель мегаполиса, видела такие только на картинках, за всю свою жизнь ни разу не побывав в деревне, так что впечатлилась очень сильно. Даже как-то благоговейно, моментально осознав все свои исконно русские корни.

Она была мощной. Белоснежной. С кедровым опечьем и алыми расписными петушками между печурками. С суровой чугунной заслонкой и пристроенной нижней скамейкой, выложенной гладко обтёсанным камнем медово-солнечного цвета. Наверху имелась полноценная лежанка для сна, а на выступе над вьюшкой стояла разнообразная глиняная посуда.

Откуда в моей голове возникали нужные слова, я понятия не имела, но отчего-то точно знала, что как называется и для чего используется. Колдовство, не иначе!

После того, как я сполна насмотрелась на печь, наконец смогла сделать следующие шаги и пройти дальше. Основательный деревянный стол у окна венчал пузатый медный самовар с начищенными боками, а на единственной лавке лежала тонкая стеганая алая подушка, скорее всего предназначавшаяся не под голову, а под иные места. Небольшое окошко пропускало совсем мало солнечных лучей, но их, как ни странно, вполне хватало, чтобы рассмотреть даже малейшие нюансы обстановки, словно в избушке имелся ещё один скрытый источник рассеянного света.

За занавеской, делившей комнату немного наискось, обнаружилась полноценная деревянная кровать с толстым матрасом и прочими постельными принадлежностями, включая цветастый плед, сшитый из разноцветных кусочков ткани, одеяло, подушку и постельное бельё, трудолюбиво расшитое крестиком. Кроме кровати моё внимание привлёк ещё один внушительный сундук с коваными уголками и огромным амбарным замком больше моего кулака. Над ним на стене висела деревянная полка с кучей мутных склянок, а под низким потолком в несколько рядов висели пучки всевозможных сушёных трав. На первый взгляд я не опознала ни одну, но чем дольше смотрела…