У студента должен быть открытый, свободный взгляд на то, что происходит в мире, должно быть общественное сознание, понимание жизни, активный познавательный и созидательный настрой.

– Остается ли у Вас время на отдых?

– Немного. Я люблю проводить выходные на даче. Это не значит, что я копаю огород. Там я тоже работаю. Но само пребывание на природе действует на меня одухотворяюще. Раньше я очень любил играть в шахматы. В 10 классе меня интересовали только шахматы, участвовал в турнирах, в 1951 году даже стал чемпионом Артека по шахматам. Это не бог весть какое достижение, но оно вдохновляло меня. Стоило больших усилий преодолеть эту страсть, чтобы получить аттестат с медалью. Со временем я отошел от шахматных состязаний. Но до сих пор люблю решать шахматные задачи: отойти от дел, сконцентрироваться на доске, найти решение. Каждая задача обладает внутренней изюминкой, заставляет задуматься…

Телефон зазвонил в 21.40:

– Здравствуй! Е-2 – Е-4!

– Привет! Е-7 – Е-5.

Так многие годы начинается наш разговор с Сергеем Лебедевым. Обычно осенью раз в год-два он навещает Севастополь.

Из разговора с Борисом Гельманом

О школьных годах

Мы – птенцы гнезда Веры Романовны Девочко – директора школы № 3. Из ее рук мы получили аттестаты зрелости и ушли с ними пробиваться в столичные институты – в Москву и Ленинград. А учебный 1948-й год в школе № 3 мы начинали в классе, пахнущем краской и известкой, было тесно, сидели за партами по трое, прижавшись друг к другу…

В первую очередь мы все увлекались спортом. В школе на уроках физкультуры нам прививали настоящие спортивные навыки, стремление к высоким достижениям. Плавание, например, было обязательной составляющей жизни. В нашей школе № 3 неслучайно выросла мировая рекордсменка, олимпийская чемпионка Галина Прозуменщикова. Мне нравился баскетбол. Быть может, благодаря известному тренеру Владимиру Цимбалу. Мой одноклассник Анатолий Еськов стал чемпионом РСФСР по гимнастике среди юношей.

Увлекались в школе и шахматами, причем очень активно. В городских, областных и российских соревнованиях отличались Дима Котляров и Боря Гельман. Году в 49-м из Москвы приезжал мастер О. Моисеев, который в течение десяти дней проводил тренировочные занятия с юными шахматистами Севастополя.

В 10-м классе у меня даже возникли сложности с учебой, слишком много времени я посвящал шахматам, даже победил на турнире в «Артеке», считай, в международных соревнованиях! Для того времени – это еще какой успех!

В Москве меня сразу зачислили в институтскую команду, но со 2-го курса пришлось от турниров отказаться. А шахматные задачи решаю до сих пор и в самолете, и на отдыхе.

Кстати, в школе нас обучали танцам, правда, бальным, в противовес фокстроту и прочим «буржуазным приманкам». На школьных вечерах тогда блистали курсанты из «Стрелки» и «Голландии». И мы завидовали нашим прошлогодним выпускникам – будущим флотским офицерам, оттирали они нас от первых красавиц.

О дедушке и бабушке

Мой дед Филипп Андреевич Теличев служил в российском флоте матросом в финском городе Ставангере. Я там оказался однажды в командировке. И решил посмотреть, где располагались матросские казармы. И представьте, они сохранились! Завершив службу еще до революции, Филипп Андреевич приехал в Севастополь и стал работать на Морзаводе. Здесь он встретил Агафью Ивановну. Они поженились, обосновались на Корабельной стороне, на Белостоцкой улице купили домик под № 41. Туда я прихожу в каждый свой приезд в Севастополь потрогать родные стены. Разглядываю улицу. Вид довольно убогий, дорога не асфальтирована до сих пор. По ней я ходил в детский сад. Еще до войны. Многие дома пришлось восстанавливать после военных бомбежек. Они приобрели тот прежний вид. Рядом – улица Воронина, названа в честь погибшего севастопольского партработника – отца моего одноклассника Лени Воронина. Тоже частный сектор. И никаких изменений, будто современная действительность этих домов и улиц не коснулась.