– Кто здесь? Кхм… Я, твой наследный хранитель! – в голосе говорившего не прозвучало угрозы.

Арго передохнул, поражаясь способности невидимки улавливать его мысли.

«Какой такой хранитель?» – спросил он, вглядываясь в каждый куст и дерево.

– Я – меч Амбигю, который ты недавно возродил к жизни!

Арго перевёл изумлённый взгляд на оружие, всматриваясь в мерцающие на лезвии знаки. Разноцветные глаза мальчика потемнели. Он осторожно опустил меч в мох на пригорке, не спуская оторопелого взгляда:

«Так вы что, тоже живой и говорить умеете?»

– Ну ты даёшь, Арго! – хохотнул голос, так похожий на его собственный, и клинок вспыхнул частыми сполохами, будто внутри металла разгорелся пожар. – Недавно ты помог мне вернуть свой облик. Я и был тем слитком, которому ты напел Песнь Пробуждения.

«Песнь Пробуждения?» – уточнил Арго, не спуская глаз с клинка. В какой-то миг ему показалось, что он и меч остались одни во всём свете. Вокруг них стало так тихо!

«Интересно… А почему я о песне и о вас – хранителе, никогда не слышал?»

– Ты много о чём не слышал, Арго! – сказал меч. – Настало время поговорить нам с тобой. Но для начала я хочу попросить прощения за то, что одолжил твой голос! Страхи, проникшие в вашу оранжерею, похитили мой этой ночью, и мы с тобой, если помнишь, могли лишь обмениваться мыслями.

«Ах, вот как? Выходит, во всём, что случилось дома, моя вина, и даже в том, что вы остались без голоса?» – возмутился Арго, почувствовав обиду, и оборвал себя, сообразив, что неправ.

Едва не застонав от досады, он нервно пробежался по склону, раздумывая, как сгладить резкость и извиниться, не унизив себя. Просить прощения ему никогда не приходилось.

Амбигю прокашлялся, сказал спокойно, словно ничего не случилось:

– Что было, то было, Арго. Не будем тратить силы и нервы на то, что невозможно изменить. Скажу только, что я давно тебя ждал, а впереди у нас невероятно много дел.

«Каких дел? Я вас не понимаю», – заинтересованный словами меча, переспросил Арго.

– Да ты садись, поговорим, – предложил Амбигю.

На память Арго тем временем пришли слова Лофтина о том, что в мече живут тьма и свет, и он невольно смутился, не решаясь спросить: «Какая часть меча со мной разговаривает?»

– Не волнуйся… С тобой общаюсь я сам – Амбигю. А тьма и свет – стороны твоего и моего характера. Они помогут нам одержать победу и защититься от врага. Всё будет зависеть от твоего выбора – на чьей стороне ты будешь сражаться – тьмы или света.

«А вы ещё сомневаетесь во мне?!» – тут же возмутился Арго.

– Пути судьбы скрыты под покровом тайн… – ответил уклончиво Амбигю. – Ты сумел пробудить меня, значит, время твоё пришло. Но нетерпение и ярость, которые пылают в тебе, смущают меня. Не обижайся на мои слова и пойми, что сражаться со мной в руках сможет только настоящий воин, хладнокровный и выдержанный. Болтают и злятся слабые духом и болваны. Воин честен с собой и верен хранителям…

Слушая Амбигю, Арго начал осознавать, что время игр и забав прошло. Ему пора научиться обуздывать свой нрав, научиться держать язык за зубами и стать достойным благородного меча.

– Я вижу, ты задумался, – продолжал Амбигю. – Значит, первый шаг на пути воина ты сделал. Тебе многому предстоит научиться. А теперь тебе пришло время узнать о прошлом. Начнём с того, что в далёкие времена, когда море было сушей, а суша – дном морским, создали вселенную Драконьего пути Рассветный дракон Де Ааге Сол Сеан и Богиня Имаджи – творительница жизни.

«Неправда! – вскипел Арго, в мгновение ока забыв о недавнем желании стать сдержаннее. Скакнул в сторону и ударился о камень ногой. Всю злость как рукой сняло. Он застонал, вернулся на место, пробормотал про себя не так уверенно, потирая ушиб: – Наш мир создали король Треал и его жена Мал-уэль! Все знают: и дети, и взрослые! А Имаджи и Сеан пытались уничтожить нас!»