Эта система факторий с ее непрерывной зависимостью от местных купцов и местного капитала сохранялась на протяжении примерно двух столетий. И только в 1800 году Британская Ост-Индская компания согласилась купить отрезы ткани у Пестонджи Джемсатджи и Сорабджа Джеванджи, двух торговцев из Бомбея, более чем на один миллион рупий, а суратский bania Дабадо Монакджи заключил договор с ткачами к северу от города на доставку материи для британцев. Разумеется, португальские, английские, голландские и французские купцы были всего-навсего последними прибывшими на старый и оживленный рынок, находя свое место рядом с сотнями торговцев со всей Южной Азии и Аравийского полуострова. В Дакке еще в 1700-х годах европейские купцы получали только около трети всех продававшихся тканей. А торговые возможности европейцев в Индии оставались зависимыми от банкиров и торговцев из Южной Азии, финансировавших выращивание и обработку хлопка[78].

Однако проникновение вооруженных европейских торговцев в азиатскую торговлю постепенно вытесняло эти старые сети на обочину по мере того, как они вытесняли прежде доминировавших индийских и арабских купцов с многих рынков межконтинентальной торговли. В 1670 году один британский наблюдатель по-прежнему отмечал, что торговцы Среднего Востока «увозили в пять раз больше ситца, чем англичане и голландцы». Но с более крупными, быстрыми и надежными судами и с более разрушительной огневой мощью, как заключил один историк, «старая схема индийско-левантийской торговли в качестве основной артерии мирового обмена претерпела полное структурное изменение», при котором «Османская империя… оказалась главным проигравшим». Гуджаратские купцы, торговавшие с Восточной Африкой, также начали сталкиваться с конкуренцией со стороны европейцев. Как только европейские купцы начали становиться все более обычным явлением в Индии, они также закрепились на рынках Восточной Африки. В результате доминирование европейцев росло по обе стороны Индийского океана. С упадком Сурата и возвышением британского Бомбея в XVIII веке торговцы в западной Индии стали даже еще более зависимы от британской власти[79].

Растущая мощь европейских торговцев и их финансовая поддержка властителей в Индии в конечном итоге имели важные последствия в самой Европе. По мере того как все больше индийского хлопка прибывало в Европу, появлялись новые рынки и новые моды. Прекрасные коленкоры и муслины привлекали внимание растущего класса европейцев, имевших деньги для их приобретения и желание демонстрировать свой социальный статус, одеваясь в них. Индийский хлопок стал еще более модным в XVIII веке, и желание заменить этот импорт было мощным стимулом для наращивания производства хлопка в Англии и в итоге для революции в этом производстве[80].

Более того, господство в Азии сопровождалось экспансией в Америке. Когда Испания, Португалия, Франция, Англия и Голландия захватывали гигантские территории в Америке, они увозили движимые богатства континента – золото и серебро. Несомненно, часть этих украденных драгоценных металлов и была средством покупки хлопковых тканей в Индии.

Однако со временем европейским поселенцам в Северной и Южной Америке не хватило золота и серебра, и они изобрели новый путь к богатству: плантации, на которых выращивались тропические и субтропические растения, особенно сахарный тростник, а также рис, табак и индиго. Такие плантации нуждались в больших количествах работников, и, чтобы раздобыть их, европейцы депортировали первые тысячи, а затем и миллионы африканцев в Америку. Европейские торговцы строили укрепленные торговые посты вдоль западного побережья Африки: Горе в сегодняшнем Сенегале, Элмина в сегодняшней Гане, Уида в сегодняшнем Бенине. Они оплачивали африканским правителям охоту на рабочую силу и обменивали пленников на продукцию индийских ткачей. Сначала испанские и португальские, а потом присоединившиеся к ним британские, французские, голландские, датские и прочие купцы в течение трех веков с 1500 года перевезли более 8 млн рабов из Африки в Северную и Южную Америку. В течение одного XVIII века они депортировали более 5 млн человек, в основном из западной части Центральной Африки, Бенинского залива, Золотого берега, залива Биафра