– Извините, не понимаю.

Рихтер напечатал новую команду: «Ты родился в Мадриде 23 февраля 19 лет назад».

– Где ты родился? – спросил он.

– Я родился в Мадриде 23 февраля 19 лет назад, – снова по-испански ответил О’Бейл.

Джейсон Блэквуд подошел Рихтеру и протянул ему одну из своих сигар.

– Держи, ты это заслужил, – сказал он. – Отличная работа.

Он снял с вешалки свою ковбойскую шляпу и вышел из комнаты.

Эксперимент удался. При помощи антропологического чипа можно было не просто изменить настроение человека и усилить его память, но и изменить его воспоминания. Можно было двигаться дальше.

В конференц-зале «Иммортал1» витало напряжение. Общую нервозность подпитывал не только недавно завершившийся спор, но и лихорадочная работа адвокатов, расположившихся вокруг длинного стола из красного дерева. Многочисленная группа законников занималась формальностями, обмениваясь пачками документов и негромко переговариваясь, что создавало постоянный утомительный шумовой фон.

Лео Тезео, чуть наклонив голову, коротко проконсультировался с адвокатами своей управляющей компании. Закончив, он направился к Витторио и Давиде Ридольфи. Те встали. Лео уважительным жестом протянул руку сенатору. Тот коротко глянул на него и пожал протянутую руку. Рукопожатие не было слабым, но не было и тем, что помнил Лео: сенатор имел обыкновение пожимать руки уверенно, и этом всегда угадывался некий смысл. На этот раз в его рукопожатии не было энергии.

Пока Лео раздумывал над этим, Давиде неожиданно накинулся на него с объятиями.

– Молодец, Лео! Гигант! Ты выбрал правильно! – восклицал Давиде с безудержным энтузиазмом.

Тот, застигнутый врасплох его слишком горячими и сильными объятиями, еле слышно выдавил:

– Да-да, я тоже в восторге, – и быстро отодвинулся на приличное расстояние, оставив Давиде упиваться злорадной радостью.

Когда Лео вышел из конференц-зала, то сразу увидел Кьяру, сидящую в зале ожидания на диване из серой кожи и погруженную в книгу.

Лео остановился на минутку, чтобы полюбоваться на нее. Кьяра ждала его уже два часа, но на ее лице не было признаков нетерпения. Она была спокойна и не знала, что только что произошло в компании. На лице Лео появилась теплая улыбка.

Тут Кьяра подняла глаза и увидела его. Она тут же спрыгнула с кресла с явным облегчением и подбежала к нему.

– Наконец-то! Алессандро сказал, что ты продал свой пакет. Ты что, правда продал «Иммортал1»? Я ничего не понимаю, и Екатерина тоже ничего не хочет объяснять, говорит, что это секретная информация и что я должна спрашивать тебя.

Кьяра смотрела на него выжидательно и с волнением. Лео спокойно взял ее за руку и посмотрел в глаза.

– Я все тебе расскажу, но только когда мы будем дома, – ласково сказал он, поглаживая ее пальцы. – Поехали.

Вечерний ветер негромко гудел над набережной Остии, неся с собой солоноватый запах моря и далекий шум волн, бьющихся о берег. Темпеста стоял на террасе, скрестив руки на груди и уставившись на лунные отблески на воде. Небо было черным, только слабо светила луна, прячущаяся в серых облаках.

Было десять часов вечера, но время для Алессандро, казалось, остановилось. Он мог думать только о том, что произошло несколько часов назад. Лео Тезео… его окутало разочарование, запустившее свои щупальца во все прочие чувства. В нем не было ненависти, только горькое удивление.

Образ сильной и свободной Италии, способной возродиться экономически и даже вести исследования бессмертия, рушился прямо на глазах. Все исчезло, и виноват в этом был Лео – единственный, кому он доверил свои секреты.