Видимо, атмосфера на балу была какая-то волшебная, потому что я согласилась, чем немало удивила саму себя. За первым танцем последовал следующий, уже с другим кавалером. Когда объявили тампет, я хотела передохнуть, поскольку плохо помнила фигуры этого группового танца. В нем танцующие, образовав несколько пар, в процессе меняются партнерами. Однако на тампет меня позвал Андре Ксавье. Взгляд его был полон мольбы, и хоть я видела, что он дурачится, не смогла отказать. Каково же было мое удивление, когда в одной из следующих пар я обнаружила своего начальника.

– Тильда, а у вас, оказывается, есть тайны, – произнес шеф, когда мы оказались в одной паре.

– Вы даже не представляете сколько, – сорвались с моего языка тихие слова.

– Почему вы раньше не говорили, что умеете танцевать? – Стафор был решительно настроен продолжить беседу.

– Не сочла, что эти навыки уместны в конторе. Или вы предпочитаете, чтобы кофе я вам приносила вальсируя?

– Вы знаете, есть другой интересный танец… – Он сделал многозначительную паузу.

Глаза шефа заискрились весельем. Я пока не поняла, на что именно он намекает, но почувствовала, что должна обидеться. Однако продолжить разговор мы не смогли, поскольку следующая смена партнеров тампета нас разлучила. Заканчивала танец я вновь в паре с Андре. Он вызвался проводить меня до столиков с напитками, где мы столкнулись с Сиреной Бендрот и Стафором.

– О, маленькая мисс вдохновительница, – слегка высокомерно произнесла прима, – как вам на этом вечере? Ваше лицо кажется мне очень знакомым. Я уже некоторое время за вами наблюдаю и не могу отделаться от ощущения, что мы раньше встречались.

– Вряд ли. – От волнения у меня вспотели ладони, и я чуть не выронила бокал. – Я бы не смогла забыть о встрече с примой оперной сцены.

– Вы, наверное, нечасто посещаете подобные мероприятия, – певица произнесла это так, будто все еще вспоминает, где меня видела.

– Нечасто, – постаралась как можно спокойнее ответить я, но продолжить мысль мне не дали.

– Сознайтесь, вы наверняка на балу впервые.

Сирена рассмеялась, как бы обращая слова в шутку, но я отчетливо видела, что она злится.

– Это бал в честь открытия выставки, деловому человеку он не может не нравиться. – Проигнорировав выпад певицы, я стала пространно высказываться о мероприятии, чтобы иметь возможность делать взмахи рукой, словно эмоциональная натура, в то время как сама незаметно плела заклинание. Когда все было готово, я опустила руку, щелкнула пальцами и произнесла: – Но, конечно, зрелищности тут маловато.

Мужчины первые заметили, как из бокала Сирены выбирается маленькая зеленая ящерка. От неожиданности они не сразу сообразили, что нужно делать. Ящерка у меня получилась очень симпатичная, ее изумрудные чешуйки словно искрились в лучах многочисленных светильников. Она как раз взобралась на край бокала и перекинула хвостик наружу, когда певица решила сделать глоток и поднесла напиток к лицу.

Такого пронзительного сопрано мне не доводилось ранее слышать. Крик был настолько сильным, что бокал разлетелся вдребезги, а моя маленькая иллюзия развеялась. Из-за отсутствия практики я очень нервничала, что кто-нибудь поймет, что ящерка не настоящая, однако иллюзия получилась выше всяких похвал. Все решили, что она отлетела куда-то вместе с осколками. На крики сбежались слуги и стали суетливо разыскивать «мерзкое насекомое». Внимание всех гостей было приковано к нам, даже оркестр прекратил играть, поскольку дирижер отвлекся на скандал.

Андре приобнял Сирену за плечи и пытался успокоить, напоминая, что ей нельзя так напрягать связки. Но мне даже не было стыдно. Право слово – не таракана же я ей подсунула. Можно было просто отдать бокал слуге. Потихоньку утих не только голос певицы, но и интерес публики к событию. Вновь заиграл оркестр, гости вернулись к танцам и играм.