Но Лера вела себя естественно, из чего я сделала вывод, что к психологу после сегодняшней ночи она ходить не начнет. А она и так не начнет. Где найти психолога, который выслушает про оборотней?

Даже если посвященный – испугается до зеленых соплей, когда узнает, кто похититель. С мальчиками лучше не ссориться. Психолог бы посоветовал Лерке порадоваться неслыханной удаче знакомства с ножом Зверя – и не только с ножом, если на то пошло, похлопал бы по плечу и выпроводил.

Откуда я знаю? Я ходила.

Дура, что поделать. Хотелось выплеснуть душу, слишком тяжело было. Вылить всё, что мучило – и делайте с этим, что хотите. Я пошла к человеку, который знает, что происходит в городе, когда садится солнце.

Как раз на закате пришла. До сих пор помню вид города в окне за его спиной. Красивый закат был… На приеме я не выдержала и разрыдалась. А он испугался. Испугался того, что у меня в душе, с чем я живу каждый день. Трус.

Он смотрел на меня так, словно в кабинет вползла многоголовая гидра и решила поделиться наболевшим: как бурчат в животе все те, кого она съела. Психотерапевт, в общем, меня не понял.

С тех пор я их не люблю.

Я снова покосилась на сестру. Даже жаль, что раньше мы не общались. Они жили на другом конце города. Пока жива была мама мы пересекались, но так давно это было… Потом отчим всех от нее отвадил. Подруг, родню. Мы с сестрой разлетелись и выросли чужими людьми. А ведь мы слегка похожи – немного, но все же. Форма глаз, носа. Цвет волос одинаковый.

Я вновь сосредоточилась на дороге. Вымоталась я сильно, не хватало еще попасть в аварию по невнимательности.

Мы тащились за грузовиком. Над горизонтом светлело медленно, но верно – уже ближе к утру. Я вела машину и смотрела перед собой. Только на дорогу. Только вперед.

Лера молчала, но здоровая психика сделала свое дело – она то и дело начала зевать. Я бы не смогла спать после такой ночи.

– Повезло, что Зверь ничего тебе не сделал, – в пустоту заметила я. – Он иногда бывает… Психованным.

Это нервы заставляют меня болтать. Обычно я не болтливая.

– А тебя как похитили? – Лера обернулась. – Так же?

Я усмехнулась, наверное, она ждала слез или хотя бы плохого настроения. А моя улыбка была похожа на неожиданную вспышку света.

– Почти, – улыбка медленно угасла. – Кстати, мне тоже восемнадцать было. Меня Зверь уволок с улицы. В машину сунул, а там Рус… Как я перепугалась! Плакала, умоляла не насиловать и не убивать…

Я вновь начала улыбаться. Не люблю об этом рассказывать, но сейчас меня прорвало. Не люблю, чтобы никого не шокировать: воспоминания об этом у меня остались светлые. Самые лучшие в жизни.

Лера меня не поймет.

Меня вообще никто не понимает. Никогда. Видно, такая карта выпала.

– Как вы с ним жили, – пробормотала она. – Он же… Блин, он сумасшедший.

– Мы втроем жили, – поправила я. – Зверь, Руслан и я. Ты не думай, он хороший…

Прозвучало глупо.

Очень хороший. Только людей жрет и врагов пытает.

Лера промолчала. Знаю, что она обо мне думает. Я сверилась с зеркалом заднего вида и включила поворотник – шла на обгон грузовика.

Знаю, что все они думают, но не говорят вслух.

Лишь по одной причине в меня не кидают камни. Я жила с мужчинами, с которыми лучше не ссориться, если хочешь остаться в нашем городе.

Не я это выбрала. Не я.

– А знаешь, – из вредности продолжила я, хотя было больно говорить – буквально, физически. – Хорошо жили. Я не жаловалась. Знаешь, они такие всегда… Нервные, как бы. Я их успокаивала. Гладила, чесала… Руслан на кого-нибудь вызверится, шипит, а я ему лицо глажу, шепчу – не злись, чтобы он половину клуба не пережрал. И Зверь если распсихуется… Гладила, нежности говорила. Он любил. Успокаивался.