Потом скрестил руки на груди и произнес:

– У меня тоже вопросы имеются.

Два дня назад…

На второе утро в Праге я проснулась с рассветом. Джеймсон еще спал рядом. «Одну игру придумаю я, другую – ты», – объявил он накануне.

После долгих переговоров в стиле «18+» мы пришли к компромиссу по части правил. Игру, придуманную Джеймсоном, мне нужно было пройти до полуночи. Соблазн подольше поваляться в кровати был велик, но я понимала, что Джеймсон вряд ли придумал мне щадящее испытание, так что чем раньше начну распутывать загадки, тем лучше. Каждая минута – на вес золота.

Я перекатилась на другой бок, приподнялась и потянулась через Джеймсона к прикроватной тумбочке, точнее, к предметам, которые на ней лежали. Нож. Ключ. Я придвинула второй поближе к первому, чтобы удобнее было брать, и уже сомкнула пальцы на добыче, как вдруг Джеймсон зашевелился подо мной. Мой взгляд упал на мгновение на его голую грудь и неровный длинный шрам, который по ней тянулся. Я знала каждый его дюйм.

Как знала и то, что Джеймсон Винчестер Хоторн всегда играет исключительно ради победы.

– Доброе утро, Наследница, – сонно проговорил Джеймсон. Он не стал открывать глаза, но губы уже изогнулись в улыбке.

Всего секунда, чтобы принять решение, что лучше: и дальше опираться на локоть или переместиться так, чтобы обрести опору понадежнее?

Я предпочла второй вариант. И когда Джеймсон открыл глаза, я уже сидела на нем, упираясь одной рукой ему в грудь, а в другой крепко сжимая предметы, с которых и должна была начаться его игра.

Все-таки позиция сверху – более выигрышная, как ни крути.

Джеймсон не попытался даже приподняться на локтях. Только смотрел на меня со своей хоторнской ухмылкой.

– Тебе меня не сбить, Хоторн.

– Да я о таком даже не мечтаю, – с усмешкой возразил он. – Хотя сомнения, если честно, мучают.

– Знаю, – ответила я. – Ну и напрасно.

В Джеймсоне засело глубинное убеждение, что до звания «славного парня» или «героя» ему очень далеко, что он вовсе не тот, кто принимает верные решения. В самые мрачные дни он смотрел на меня и не мог отделаться от мысли, что я заслуживаю лучшего.

Но сегодня, решила я, я такого не допущу.

Я уселась на нем поудобнее и положила ключ ему на живот, твердый, как скала, а сама пока переключила внимание на нож. Мне и раньше доводилось его разглядывать – и даже держать в руках. Я знала, что в рукояти есть маленький тайник.

И за пару секунд догадалась, как он открывается.

Я повернула нож, и из тайника выпал маленький кусочек бумажки – как из надломленного печенья с предсказанием. Первой моей мыслью было скатиться с Джеймсона и только тогда прочитать, что там написано, но в последний момент я передумала. Крепче стиснув коленями его бедра, я подалась вперед, развернула тонкую бумажную полоску и положила ему на живот, рядом с ключом.

Обрывок бумаги был исписан каракулями Джеймсона. Он оставил подсказку. Стихотворение.

– Получается, первый этап я уже прошла? – спросила я Джеймсона. Накануне мы договорились, что у наших игр будет пять этапов.

Джеймсон заложил руки за голову и улыбнулся самой беззаботной на свете улыбкой. Точно в его теле не было и капли напряжения.

– А ты сама как думаешь? – лукаво спросил он.

Я-то думаю о том, что если не слезу с тебя, то вообще из этой комнаты не выберусь.

Я скатилась с него и спрыгнула с кровати на красный мягкий ковер.

– Думаю, прошла.

Я пробежалась взглядом по стихотворению, а потом медленно, строчка за строчкой, перечитала.