И я полезла – как была, босиком.

– Точно помню, что запретила тебе по крышам шастать! – крикнула мне вслед Алиса.

Мне сейчас было не до ответов, но Орен неплохо справился за меня.

– Да ладно, угроз там все равно не обнаружено, – заметил он. Я спрятала усмешку, но она снова появилась на губах, когда глава моей службы охраны продолжил: – Кстати, Алиса, я, кажется, видел на кухне бутылку шампанского, подписанную твоим именем. Иди глянь.

Это Джеймсон постарался, подумала я. Он уже в совершенстве освоил искусство отвлекать Алису. Последним, что я услышала, пока цеплялась за край крыши, был ответ моего юриста на плохо замаскированные насмешки Орена:

– Иуда.

Я бы посмеялась над всей этой ситуацией, если бы в этот момент передо мной не открылся вид на крышу. Черепица тут была красновато-оранжевая – цвета закатного солнца. Посреди возвышался металлический купол, а над ним высился шпиль.

На куполе, держась за этот самый шпиль рукой, стоял Джеймсон Винчестер Хоторн.

Только скругленность углов крыши и тот факт, что под куполом имелась маленькая каменная терраса, отдаленно оправдывали утверждение Орена о том, что тут безопасно. А может, он просто знал, что мы с Джеймсоном везунчики и всегда приземляемся на ноги.

Я аккуратно пересекла крышу и попала на каменную террасу. Отверстия в ее стенах напоминали бойницы, сквозь которые лучники в стародавние времена могли отстреливаться от врагов. Я огляделась, любуясь видом.

Джеймсон постоял на куполе еще несколько секунд, а потом спрыгнул ко мне.

– Нашелся, – пробормотала я. – Второй раз за день.

Уголки губ Джеймсона неспешно приподнялись – лениво и немного дерзко.

– Должен признать, Прага начинает мне очень нравиться, – сказал он.

Я жадно впилась в него взглядом. От меня не укрылось напряжение в мускулах – казалось, Джеймсон готов в любую секунду броситься в битву – или все еще пытается удержаться на куполе.

– Можно узнать, как ты провел день? – спросила я.

В одном я была уверена точно: на крыше он все это время не торчал. Скорее всего, на подготовку спектакля, в котором мне пришлось поучаствовать, у него ушло от силы полчаса. Интуиция подсказывала: что-то толкнуло его на это. Неспроста в нем проснулось желание поиграть.

Я чувствовала кипучую энергию, затаившуюся в его теле.

– Ну попробуй, – с усмешкой разрешил он. Истинный смысл от меня не укрылся: попробуй, если тебе так интересно, вот только…

– Ты не расскажешь.

Джеймсон посмотрел на реку Влтаву, а потом огляделся, как я за несколько минут до этого. Обвел взглядом городской пейзаж.

– Есть у меня одна тайна, Наследница.

«Есть у меня одна тайна…» Это была одна из самых любимых игр моей мамы, и именно в нее мы играли дольше всего. Правила были такими: один человек объявляет, что у него есть тайна. Второй пытается угадать – какая. Самые главные мамины секреты мне удалось раскрыть только после ее смерти, когда меня затянуло в мир Хоторнов, а вот мои она всегда угадывала.

Я внимательно посмотрела в ярко-зеленые глаза Джеймсона.

– Ты что-то нашел, – предположила я. – Сделал что-то запретное. Кого-то встретил.

Джеймсон одарил меня ослепительной улыбкой, но она тут же сошла с губ.

– Да, – коротко ответил он.

– Что именно – «да»? – попыталась уточнить я.

Джеймсон изобразил невинность слишком уж старательно.

– Как встречи прошли?

Я буквально слышала, как плещется адреналин у него в крови. Прямо сейчас, стоя на крыше передо мной, он лучился энергией и энтузиазмом, и волны, исходящие от него, были такими мощными, что накаляли воздух.

Да, тайной Джеймсон и впрямь обзавелся.

– Продуктивно, – ответила я и сделала шаг в его сторону. – Завтра встреч уже не будет.