- В обмен на помощь с моими каналами перевозок. Если дело обстоит так, как ты говоришь, и это – не соплячье, а Альбинос, - вопрос серьезный. Нужно объединяться.

- Что скажешь, Тигр? – змеиные глаза Маниза поворачиваются ко мне.

Я молча встаю и протягиваю Мороку руку. Придется еще попутешествовать, в Англию к нему заехать после острова Маниза. Но я всегда рад, когда речь идет про врага.

- Значит, повоюем, - Маниз откинулся на мягкую спинку кресла.

- Маниз, - на площадку вошли бритоголовые охранники, волоча за волосы совсем юную девчонку. Она лепетала какие-то мольбы и извивалась, но, получив удар по лицу, замолчала.

Охранники швырнули девку по ноги Маниза.

- Это не я, - умоляюще подняла на него залитые слезами глаза. – Не я, умоляю вас!

- В ее сумочке нашли продукты с кухни, Маниз, - холодно сообщил охранник.

- Ммммм… Вот, значит, вор, таскающий уже неделю с моей кухни? – Маниз прищурился, откинув спутавшиеся черные волосы с лица девушки и подгладив ее по щеке.

Молоденькая совсем. Да что там, - соплячка просто, лет восемнадцать, - и то, если есть. Красивая. И глаза такие… В них ужас, мольба и надежда.

Только зря она поверила обманчивой ласке Маниза, ох зря. Знаю я, что он, по своим обычаям, с ворами делает. И по хрену, кусок хлеба она у него украла, или миллион со счетов. Манизу это неважно, даже если он тоннами продукты неиспользованные выбрасывает, а чья-то семья загибается от голода. Знаю я его. Плевать.

- Так чего тебе не хватало, сладкая, - рука Маниза продолжала гладить ее лицо, пока та всхлипывала, глядя на него с отчаянием. – Плачу мало? Чаевые у тебя маленькие? Так ты бы улыбалась посетителям получше, - и больше бы были! Или просто натура такая, что не можешь не взять то, что плохо лежит, а? – его ласка мнимая закончилась, он дернул девчонку за волосы так, что из ее глаз снова потекли слезы.

- Умоляю вас, господин! – застонала глупышка, все еще на что-то надеясь. – Умоляю! Клянусь, - я ничего не брала! Ни разу! Камеры хотя бы проверьте!

- Неделю. Неделю ты предавала мою доброту, позволившую тебе здесь работать, - глаза Маниза стали совсем холодными, мертвыми прямо.

- Камеры повреждены, - вмешался охранник. – Иначе нам бы не пришлось искать так долго.

- Хитрая девочка, да? – Маниз дернул за волосы сильнее и склонился над ее лицом. – Не просто своровать решила? Решила, что ты умнее, да?

- Нет! – она судорожно впилась пальцами в колени Маниза. – Не брала я ничего и ничего не портила! Отпустите!

- Отпустить… Хм… Отпущу, конечно, что я, зверь, что ли? Трахну тебя для начала, потом охрана позабавится, а когда надоест, - пальцы тебе отрублю. И отпущу, конечно. На хрен ты мне дальше нужна будешь, а? Может, так бы только пальцами отделалась, но камеры вредить и отпираться… Зачем в лицо доброму хозяину плевать? Зачем кусать руку, которая кормит, а?

- Умоляю вас! Я ничего не делала! Это не я! – нет ничего страшнее ужаса на почти детском лице девчонки.

Но все, что я могу сейчас – только отвернуться. Маниз всегда за воровство рубит или пальцы или руку. Против его закона и на его территории не пойдешь. И попросить не могу, - не в том я сейчас положении. Маниз и так благодетелем себя для меня после случившегося считает.

А еще…

Еще перед глазами стоит лицо с таким же выражением. Точно так же она на меня смотрела. С таким же отчаянием и ужасом.

Крепче сжимаю стакан с виски, стараясь отогнать от себя вид сучки, так умело разыгрывавшей святую невинность. А вот эту жаль, - так глупо, за кусок какой-то еды…

- Маниз, - Морок вдруг поднялся, застегивая пиджак. – Красивая девушка. Мне нравится. Очень.