Джеймс начал скрывать свой слабый подбородок под темной бородой задолго до того, как это стало модным, и крошки еды застряли в его волосах на лице, словно маленькие заложники. Его худое тело, которое редко посещало спортзал, никогда не выглядело слишком сексуально для женщин. После смерти отца Джеймс вернулся в свой дом, чтобы помочь своей грозной матери с тем, что осталось от их поместья, которое, насколько я помню, не приносило им много денег. После этого я не видел его часто до сегодняшнего дня.

– Сколько лет, сколько зим, – сказал он с улыбкой. – Как, чёрт возьми, поживаешь?

Я заметил несколько жирных пятен на его куртке, вероятно, от соуса для бургеров, но мне было неожиданно приятно увидеть его.

– Джеймс, – произнёс я, – я не видел тебя с тех пор, как… – Я прищурился, пытаясь вспомнить, когда мы в последний раз встречались.

– Целую вечность, было бы правильным определением, – рассмеялся он.

– Присаживайся, приятель, – сказал я, указывая на сиденье рядом со мной.

Он сел.

– Как твоя спина? – спросил он.

Несколько лет назад я попал в ужасную автомобильную аварию, когда у моей машины отказали тормоза, и я врезался в кирпичную стену. Я повредил спину, провёл некоторое время в больнице и прошёл неприятную восстановительную терапию. Я отремонтировал свою машину, «Рейндж Ровер» цвета Firenze, потому что на тот момент она была новой и настоящим магнитом для девушек, но с тех пор я ездил на ней редко.

– Всё в порядке, если мне не нужно долго стоять, – ответил я.

– Итак, что привело тебя в эту глушь? – спросил он.

Я не был уверен, стоит ли мне рассказывать ему о причине, по которой я ехал в поезде, но у меня было чувство, что мне нужно поделиться тем, что у меня на уме, чтобы почувствовать себя лучше. По крайней мере, поделиться чем-то не повредит.

– У меня была деловая встреча с Джаредом Шенноном, – сказал я.

– Джаред Шеннон, основатель QC Solutions?

– Он самый. Я пытаюсь привлечь инвесторов для одного моего проекта.

Я старался говорить как можно более туманно, но в то же время старался придать беседе значимость. Это, конечно, было бесполезно, потому что у Джеймса не было ни денег, ни хороших связей, которые могли бы мне помочь, но я ничего не мог с собой поделать.

Джеймс расширил глаза и кивнул. Внезапно он, казалось, вспомнил что-то важное.

– Эй, разве его мать не работала в вашей семье? – спросил он. Будучи частым гостем в Мэйпэл Гроув Хаус, он был знаком с большей частью нашего персонала. Когда мы были детьми, мы часто пробирались на кухню, чтобы украсть что-нибудь «запрещённое до ужина». Джеймс всегда следовал за нами и наслаждался плодами наших набегов, которые мы с удовольствием поглощали, прячась где-нибудь в парке.

– Да, он тоже напомнил мне об этом, – сказал я.

– Он говорил об этом? Странно.

– Почему?

– Ну, я думал, он постарается избежать этой темы, хотя прошло уже много лет, и, полагаю, это уже не имеет значения.

– Какую тему?

– О, тот случай с его матерью. Ты не помнишь? Её уволили. Её в чём-то обвинили. В краже, да?

– Что? Я не помню, чтобы её увольняли.

– Ну, это было как раз перед… ну, ты знаешь, исчезновением Чарли, – сказал Джеймс, почесывая бороду и выпуская из её глубин какие-то сомнительные частицы. – Поэтому, я полагаю, это было не такой уж важной деталью, чтобы помнить.

– Тем не менее интересно, почему он никогда об этом не упоминал? – сказал я в основном сам себе, размышляя вслух.

– А как у тебя дела? Ты всё ещё встречаешься с той девушкой, с которой я видел тебя в прошлый раз? – спросил Джеймс, меняя тему, за что я был благодарен.

Мы разговаривали всю дорогу до моей остановки, вспоминая наши университетские дни, говоря о наших семьях, о напряжённых отношениях Джеймса с его матерью, которая держала его при себе, но не хотела отдавать ему бразды правления поместьем, и обсуждая мои неудачные выборы женщин. Хотя я не мог перестать думать о Джареде, я старался не упоминать его в нашем разговоре. Джеймс никогда не был слишком любопытным и больше не спрашивал меня о моей деловой встрече.