С тяжестью на сердце отпираю дверь и первое, что делаю, ищу глазами чемоданы, которые мог упаковать Льюис. Но в парадной пусто, вероятней всего, он даже не появлялся в доме. А, может быть, любезно предоставил сделать это мне.

Я решаю, что при необходимости соберу их завтра.

Приняв душ, силы остаются лишь на то, как бы доковылять до кровати и плюхнуться замертво, молниеносно отключившись.

Но с той же скоростью подскакиваю и перестаю дышать, слушая шум на первом этаже. Что-то падает, и перед глазами застывает пелена. Я не могу пошевелиться, не могу моргнуть, прислушиваясь к происходящему. И снова что-то падает, ударяясь о полы. Сердце подскакивает к горлу, в следующую секунду хватаю мобильник и подбегаю к окну, выискивая старую колымагу Льюиса. Но ее нет. Ее, черт возьми, нет!

Руки трясутся, все же совладав с пальцами, набираю его номер и получаю очередное приветствие от автоответчика.

Как можно быть таким безразличным?! Он даже не соизволил позвонить за весь день. Поэтому я звоню другому парню, который может успокоить дурацкими разговорами ни о чем. Который может быть сильнее того, кто залез в дом. Рэю. Ни за что бы не поверила, что однажды сделаю это.

Меня тут же перебрасывает на голосовую почту.

– Черт! Черт! Черт! – Шепчу звенящей тишине, которую нарушает новый грохот.

Сорвав со спинки стула вонючую футболку Льюиса, спешно натягиваю одежду и едва не скулю от пронизывающей безысходности.

Я снова набираю номер Рэя и буквально рычу в унисон с голосом автоответчика:

– Возьми трубку!

Осматриваю комнату и бросаюсь к кровати, вытаскивая бейсбольную биту. Она пыльная, грязная и липкая, но сейчас не отталкивает. Тихо подкрадываюсь к двери и приоткрываю, выглянув в темный коридор. Ни одной живой души. Никто не спасет меня, если какой-то ублюдок…

Соберись, Си! – Требует внутренний голос, и я подчиняюсь.

Делаю шаг и замираю как олень в свете фар, когда половица издает скрип. Кажется, что в зловещей тишине звук можно услышать в пентхаусе роскошного отеля на Манхеттене. Волосы на затылке встают дыбом, потому что человек на первом этаже тоже притаился. Все в мире будто замерло вплоть до частиц в воздухе.

И меня наконец-то осеняет.

Набираю номер службы спасения, как только отступаю и беззвучно закрываю дверь. Это сложно, с учетом того, что петли на ней тоже скрипят. Гребаный Льюис. Я миллион раз просила смазать их и сейчас сгораю от гнева за игнорирование обычной просьбы. Он всегда это делает: пропускает мои слова мимо ушей, даже если дело касается секса. У нас даже нет замка, чтобы запереть дверь и выиграть время.

– Служба спасения, чем могу помочь? – Спрашивает ровный женский голос.

Прочищаю пересохшее горло, прежде чем начать говорить.

– В мой дом кто-то забрался.

– Назовите адрес, я вышлю патрульную машину.

– Си-и-и, – раздается жалобный стон внизу, и я прикрываю веки. Слезы брызгают из глаз, а плечи опускаются. Я ненавижу его. НЕНАВИЖУ!

– Извините, – бормочу, ощутив вину за потраченное время, потому что сейчас кто-то действительно нуждается в помощи. – Это мой парень.

Завершив вызов, крепче сжимаю биту и распахиваю дверь так, что ручка дребезжит, ужарившись о стену. Несусь на первый этаж и, споткнувшись о собственные ноги, ударяюсь лбом о деревянную фигурку на перилах. Место удара опаляет жгучей болью, и я издаю истошный всхлип, когда касаюсь пальцами.

Глаза Льюиса посылают друг друга к чертям собачим, когда нахожу его у старенького дивана. Он еле стоит на ногах, колышась словно травинка на ветру, и криво улыбается.

– Ты ублюдок, напугал меня!

Он хихикает, как будто это действительно забавно, а затем скатывается на пол.