Вперед вышло всего восемь человек.

– Господин поручик, прошу вас, подойдите ко мне.

Молодой подпоручик с горящими глазами (очевидно, сам только-только окончил училище) тотчас подбежал к Букретову, вытянувшись во фрунт:

– Подпоручик Оленин Александр Иванович, выше высокоблагородие!

– Здравствуйте, Александр Иванович. Скажите, вы знакомы с нашей полевой трехдюймовкой?

– Так точно!

– В таком случае передаю в ваше подчинение этих молодцев. В состав эшелона включены две платформы с орудиями, а в примыкающих к ним вагонах перевозятся снарядные ящики со шрапнелью и артиллерийскими гранатами. Оба орудия мы реквизируем для нужд батальона; для разгрузки боеприпасов я пришлю вам бойцов армянской дружины. Поговорите с людьми, нам, прежде всего, нужны командиры орудий, наводчики, правильные, снарядные. На роль же заряжающих и подносчиков боеприпасов вы можете взять кого угодно – и быстро объяснить им, что делать. Ездовых наберем также из дружинников. Укомплектуйте сейчас же два полных артиллерийских расчета – думаю, прапорщики сами разберутся, кто пойдет в пушкари. Скорее всего, позовут своих товарищей… Чуть позже устроите боевые стрельбы, посмотрите на людей, дадите расчетам притереться друг к другу. Даю вам пять минут на сбор – время дорого.

– Слушаюсь!

Подпоручика словно ветром сдуло; к концу озвученного полковником срока он уже направился к виднеющимся в середине эшелона платформам с орудиями. Букретов же, внимательно и одновременно с тем спокойно наблюдая за новоиспеченными прапорщиками (командир обязан демонстрировать спокойствие своим подчиненным для сохранения присутствия духа у последних, даже если сам он ни на грош ни в чем не уверен!), уже не столь громогласно приказал:

– Господа, прошу сделать шаг вперед тех прапорщиков, кто во время обучения исполнял обязанности портупей-юнкеров.

Вперед, вопреки ожиданиям, вышло только четыре человека. Тогда Николай Андрианович уточнил:

– Еще один убыл в артиллерийской команде?

– Так точно, ваше высокоблагородие!

Недолго помолчав, Букретов произнес:

– Значит так, господа, взводы формируем по учебным взводам училища. Так что все, кто был на должности портупей-юнкеров, принимают на себя командование взводами. Во взводе, оставшемся без командира, прошу самостоятельно определить самого способного и толкового из своего числа, на выбор вам – одна минута! После будем знакомиться – а пока шаг назад…

Новоиспеченные командиры послушно вернулись в строй, в то время как Николай Андрианович приказал:

– Также я попрошу выйти вперед тех прапорщиков, кто хорошо знаком со станковыми пулеметами системы Максима и готов вступить с ними в бой. А если среди вас есть офицеры, кто на отлично знает и ручной пулемет Мадсена, также шаг вперед.

В этот раз строй покинуло всего семь человек. Немного подумав, полковник уточнил:

– Есть ли среди вас также те, кто имеет опыт использования пулеметов в бою?

К удивлению Николая Андриановича, один из прапорщиков дернулся было вперед, но все же остался стоять на месте. Внимательно посмотрев в смышленые серые глаза молодого, крепкого на вид мужчины чуть выше среднего роста, лет примерно двадцати пяти, Букретов уточнил:

– Сударь, вы имеете боевой опыт или же просто пошатнулись от волнения?

За спиной прапорщика раздалось несколько приглушенных смешков, а вот последний, словно что-то для себя решив, с каким-то отчаянием во взгляде твердо шагнул вперед, четко отрапортовав:

– Так точно! Был в деле против германцев под Гумбинненом, ранен; после выписки направлен в училище.

Полковник в легком удивлении приподнял брови, после чего с едва уловимой завистью в голосе произнес: