– Как это?! Османы что, разбили генерала Берхмана?!

Штабс-капитан отрицательно мотнул головой:

– Ольтинский отряд Истомина атакован в разы превосходящими силами османов и был вынужден отступить. А девятый корпус Энвера-паши совершил обходной маневр по горам, окружая Сарыкамышский отряд Берхмана, одновременно с тем связав его боем по фронту! В настоящий момент передовые части девятого корпуса турок уже заняли перевал Бардус в пяти километрах от Сарыкамыша, отрезав и нас, и Берхмана от Ольтинского отряда…

Глаза полковника изумленно округлились, и он негромко, словно эхо, повторил вслед за Поповым:

– Совершил обходной маневр по горам…

В голове Букретова, тут же прикинувшего, по какой местности османы совершили обходный маневр – местности, совершенно лишенной дорог даже в летнее время, не говоря уже о зиме, покрывшей горные склоны глубоким снегом! – просто не укладывалась возможность такого маневра. Впрочем, тут же он вспомнил переход Суворова через Альпы, и скепсис свой Николай Андрианович поумерил… А затем на ум пришел и смелый маневр Османа-паши, занявшего Плевну в Болгарии в прошлую русско-турецкую войну и тем самым надолго замедлившего продвижение русских войск!

Вот только маневр Энвера заметно смелее – и в случае успеха приведет не к «задержке» русского наступления, а к Каннам для всего Сарыкамышского отряда Берхмана… Отрезав его от тылов и заняв, собственно, сам Сарыкамыш (в котором, к слову, находятся стратегические армейские склады!), Энвер-паша окружит группу генерала и неминуемо уничтожит ее в условиях отсутствия подвоза боеприпасов, продовольствия и медикаментов. Скованный фронтальными боями Берхман в таких условиях не сумеет организовать должной силы контрудара, а деблокировать его извне не удастся по той простой причине, что все возможные резервы в Карсе и Александрополе уже направлены в действующие на фронте части! И тогда разгром русской армии на Кавказе можно считать состоявшимся фактом – ведь уничтоженная группа есть самая сильная из действующих… А после виктории турки хлынут в ничем не прикрытую брешь во фронте, наступая вдоль железной дороги Александрополь – Карс – Сарыкамыш и параллельного ей шоссе.

Кроме того, поражение Берхмана будет иметь и катастрофический для русских моральный эффект: османы протрубят о победе на весь мир, сделав из нее едва ли не национальный праздник! В то время как на Северном Кавказе ярко расцветут антирусские настроения. Возможно даже восстание в глубоких тылах Кавказской армии…

– Катастрофа. Полная катастрофа…

На несколько коротких мгновений Букретову изменила выдержка – осознав весь ужас происходящего, он пребывал в полной растерянности… Но в чувство его привел вопрос нетерпеливо мнущегося штабс-капитана:

– Ваше высокоблагородие, время дорого. Разрешите выполнять приказ?

– Обождите, капитан. Доложите, какие наши части есть в городе?

Попов тяжело вздохнул:

– Войсковых частей в Сарыкамыше нет.

– То есть как нет?! Вообще никаких военных? А как же охрана войсковых складов? Железнодорожная охрана?! Вы кем командуете, господин штабс-капитан?!

Начальственный рык полковника затронул какие-то потаенные струны души обер-офицера: тот вытянулся перед старшим по званию по струнке, после чего молодцевато отрапортовал:

– Есть четыре отдельных взвода охраны армейских складов под моим началом, дружина армянских ополченцев, батальон железнодорожной охраны. Но непосредственно в Сарыкамыше в настоящий момент располагается только одна рота железнодорожников.

– Командир батальона железнодорожной охраны находится в городе?

– Никак нет.