– А, может быть, вы, Владислав Семенович, сосредоточитесь сейчас не на подборе метафор, а на сути того самого конфликта, в результате которого вам поступили угрозы? – спросила я.

– Я понимаю, что выгляжу… в общем…

Преснепольский совсем смешался.

– В общем, этот конфликт, он со мной напрямую не связан, – начал Преснепольский.

– Это я уже поняла, вы об этом уже говорили, – кивнула я. – Однако я до сих пор не могу понять, с какой целью вы тогда начали говорить о том, что в ваш адрес поступила угроза? Ведь, насколько я поняла, вы до сих пор тянете время и ничего не говорите по существу. Тогда зачем же вы затронули эту тему? То есть вы сказали «А», признали, что угроза была. Но вы никак не хотите сказать «Б» – объяснить, почему вам угрожали. Не для того, чтобы ваша совесть была чиста? Типа вот вы ответили на вопрос частного детектива о недоброжелателях, и все. Извините, но я вынуждена констатировать, что, очевидно, вам что-то известно о том, почему произошло похищение Ариши. Однако с какой-то целью вы это скрываете.

Я посмотрела Владиславу Преснепольскому прямо в глаза.

– Я вижу, что вы меня принимаете за… за неадекватного человека, – наконец произнес мужчина.

– Ну, согласитесь, что вы даете основания так считать, – ответила я.

– Хорошо, – выдохнул Преснепольский, как перед прыжком. – Как я уже сказал, угроза поступила не мне лично, а моему дяде. Поэтому… я просто не совсем понимаю, как похищение Ариши может быть связано с тем, что тогда произошло…

– Но вы ведь сами понимаете, что необходимо проверить все версии, какие только могут быть, – возразила я.

– Татьяна Александровна, – Владислав посмотрел на меня измученным взглядом, – неужели вы думаете, что я такой бездушный тип? Да я ради Ариши и Риты наизнанку вывернусь! Не подумайте, что это такое пафосное заявление ради красного словца. Просто… настолько все смешалось… А тут еще мой дядя… Мы скрываем этот эпизод изо всех сил.