Маргарита вдруг остановилась.

«Ну, соберись, пожалуйста! Ты можешь, ты сильная! Расскажи все до самого конца!» – мысленно умоляла я Маргариту.

– Дальше я что-то помню плохо. Кажется, я полезла в сумку, чтобы достать ключи от двери. Я долго их искала. Ариша стояла рядом, это я хорошо помню, – продолжала Белодворчикова.

– Значит, вы видели дочку? – уточнила я.

– Нет, не видела, – покачала головой Белодворчикова.

– Но как же? Вы же только что сказали, что Ариша стояла рядом с вами, – недоуменно произнесла я.

– Да, так и было. Но я не видела дочку. Просто я знала, что она стоит рядом со мной. И еще… я ее чувствовала…

Кажется, сейчас должен был наступить критический момент. Напряжение было настолько велико, что оно ощущалось даже в воздухе. Вдруг Маргарита обхватила себя за горло обеими руками.

– Что с вами? Вам плохо? – спросила я.

– Нет… просто… напряжение… сейчас пройдет…

Маргарита говорила через паузу.

– Может быть, вам дать воды? – спросила я.

Я поискала глазами бутылку, но ничего не нашла.

– Рита, я сейчас принесу воду, – Владислав стремительно вышел из палаты.

– Уже отпустило, – тихо сказала Белодворчикова.

– Маргарита Григорьевна, пока ваш муж вышел, скажите, он мог увести Аришу? Ну, возможно, для того, чтобы… как-то… наказать вас, что ли. Мог он на это пойти? – спросила я.

– Нет, Влад никогда бы этого не сделал, – твердо сказала Белодворчикова.

– Хорошо, я поняла. Ваш муж никак не причастен. Но что же произошло, когда вы достали ключи от квартиры? – задала я новый вопрос.

– Меня толкнули. В спину. Потом тут же крепко схватили за плечи и потянули назад. И еще раз толкнули вперед, только на этот раз как-то… с боковой стороны. И он не отпускал меня. Я имею в виду, пока колотил об дверь. Так и держал очень крепко. А меня словно накрыло. То есть я не отдавала себе отчет в том, что происходит. И как-то… об Арише забыла…

Маргарита снова закрыла лицо руками.

– Маргарита Григорьевна, скажите, а вы что-нибудь слышали? Ну, ведь тот, кто это сделал с вами, должен был издавать какие-то звуки. Может быть, он пыхтел или что-то говорил. Что-то такое было? – продолжала я допытываться.

– Нет, ничего он не говорил… Все молча… делал.

– Ладно. Тогда, может быть, вы слышали его шаги? Ну, до того, как вы отыскали свои ключи. Или же стук двери? – я все задавала и задавала новые вопросы, пытаясь докопаться до истины.

Ведь не могло быть такого, чтобы преступник действовал совершенно бесшумно. Не призрак же он, в самом деле.

– Нет, я ничего не слышала. Ни одного звука, простите, – снова тихо проговорила женщина.

В это время в палату вошел Владислав с пластиковым стаканчиком в руке.

– Рита, вот, возьми, выпей, – сказал Преснепольский.

Белодворчикова взяла стаканчик, руки ее дрожали.

– Спасибо, Влад, – сказала она и начала пить, делая судорожные глотки.

Я поняла, что вряд ли в том состоянии, в котором сейчас находилась Маргарита, она могла бы что-то еще рассказать.

– Маргарита Григорьевна, выздоравливайте, – сказала я и вышла из палаты.

Итак, Владислав Преснепольский имеет алиби, которое подтвердили его коллеги, а также есть полная и безоговорочная уверенность Маргариты в том, что ее бывший муж не может быть причастен к похищению их дочери. Однако я не торопилась вычеркивать мужчину из списка подозреваемых. А что если Преснепольский преследует какие-то свои корыстные цели? Я уже высказала Маргарите свое предположение о том, что ее бывший муж может желать отомстить ей. За что? Ну, хотя бы за развод. Бывают, конечно, исключения, но, как правило, развод в большинстве случаев проходит довольно болезненно и для одной, и для другой стороны. И потом, если бы у супругов были хорошие отношения, то вряд ли они бы развелись.