И то, как всё ещё заводил меня.

Когда собрание закончилось, игроки начали расходиться.

Кто-то смеялся, кто-то перешёптывался, кто-то бросал на меня оценивающие взгляды.

Я уже собиралась тоже уйти, когда услышала знакомый голос:

– Рэйвен, останься.

Чёрт.

Я медленно обернулась.

Эйден стоял, прислонившись к стене, вальяжный, уверенный и опасный до дрожи.

Когда зал опустел, он подошёл ближе.

– Ты быстро влилась, – усмехнулся он, явно намекая на нашу перепалку при всех.

– Стараюсь, – парировала я холодно.

Он склонил голову набок, оценивая меня так, как будто читал книгу.

– Мне нравится твой огонь, – сказал он. – Посмотрим, выдержишь ли ты реальную работу.

Я скрестила руки на груди.

– Конкретнее, Блэйк.

Эйден ухмыльнулся и протянул мне папку.

– Завтра утром пресс-конференция после тренировки. Наша звезда Лиам Харпер ляпнул в интервью пару лишних слов. Нужно замять скандал, подготовить официальную речь и сопроводить команду.

Я взяла папку.

– И?

– И ты поедешь туда вместе со мной, – сладко добавил он.

Я подняла брови.

– Ты хочешь сказать, что не можешь справиться сам?

Эйден усмехнулся, наклоняясь ближе, почти касаясь моей щеки своим дыханием:

– О, я отлично справляюсь… с тем, что хочу.

Мурашки пробежали по моей коже.

Я отступила на полшага, сохраняя внешнее спокойствие.

– Отлично, – бросила я. – Встретимся здесь завтра в девять утра.

Я развернулась, собираясь уйти, когда его голос остановил меня:

– Алекса.

Я остановилась, не оборачиваясь.

– Надень что-то… провокационное. Пресса это любит.

Мои пальцы сжались в кулак.

Я не обернулась.

Я не дала ему увидеть, как сжимаются мои губы, как полыхают мои щёки.

Я просто ушла.

Но внутри всё пылало.

На следующее утро я шла по парковке с прямой спиной и сжимала в руках папку с распечатками.

У обочины стоял его чёрный "Рейндж Ровер".

Он опёрся на капот, скрестив руки на груди.

Выглядел спокойно, но я видела: пальцы подрагивают, плечи напряжены, взгляд не тот.

– Опаздываешь, Рэйвен, – бросил он, открывая пассажирскую дверь.

Я села, не говоря ни слова.

Он – тоже.

В машине царила тишина, наполненная всем, что мы не говорили друг другу.

Я смотрела в окно, он – на дорогу.

Но всё между нами вибрировало от несказанного.

Пресс-конференция проходила в отдельной зоне комплекса.

Всё шло штатно, пока руку не подняла она.

Саванна Прескотт.

Идеальная укладка, дорогой костюм, холод в глазах.

– Эйден, у меня вопрос. – Голос мягкий, почти вкрадчивый.

– Вы капитан с сильной карьерой. У многих за плечами поддержка семьи. А у вас?

Я почувствовала, как Эйден замер.

Он не сразу ответил.

– Моё направление я выбрал сам. Уже давно, – произнёс он наконец, и в голосе его было нечто… глухое.

Она кивнула.

Но смотрела слишком пристально.

Я заметила это.

И запомнила.

Мы вышли под шум аплодисментов и вспышки камер.

До машины добрались в молчании.

Ни одного слова.

Я села, захлопнула дверь и пристегнула ремень, стараясь не смотреть на него.

Но не могла не чувствовать.

Он весь был напряжён – каждая мышца, каждый взгляд.

Двигатель загудел. Машина тронулась.

Минуты тянулись.

Потом я сказала:

– Кто это была?

Он не ответил сразу.

– Саванна, – наконец бросил.

– Я видела бейджик. Я про то, как ты на неё посмотрел.

Он сжал руль, не глядя на меня.

– Это неважно.

– Правда? Потому что выглядело так, будто тебе в живот ударили.

Он резко повернул, выехал на главную дорогу.

Сквозь зубы:

– Не всё, что ты видишь, – это то, что ты думаешь.

Я отвернулась к окну.

– Она твоя бывшая?

Пауза.

– Почти, – тихо выдохнул он.

Моё сердце дёрнулось.

– Тогда ты выбрал её вместо меня?

Он затормозил на перекрёстке.

Посмотрел на меня – и в этом взгляде было всё: боль, вина, страх.