Игра матричного поля Диана Калоян

«Диана верила в детские сказки, хорошо училась, старалась быть любимым ребёнком в семье, хотя это было не сложно»… Так можно было бы начать, чтобы показать, в каком беззаботном детском мире я существовала. Но не всё было столь радужным. Младших всегда лелеют, оберегают, за них боятся и верят, что именно они, замыкая семейный круг, укрепят его стены. Это оказалось ещё одним навязанным среди прочего.

Ещё в классе третьем я начала понимать, что с моей семьёй что-то не так. Отца не было в нашей жизни примерно с моих четырёх лет. Мама много работала, а вместо учёбы моим воспитанием занимались старшие сестра и брат.

У меня есть добрые воспоминания и не очень. Из тех, что я бы хотела стереть – это срывы матери. Постоянное промывание мозгов от восточных родственников на тему её неправильной жизни не проходили без следа. Каждый считал своим долгом упрекнуть мать в её неспособности жить так, как для неё было мучительным. Иногда, конечно, подобные «маркетинговые акции» каким-то образом прокатывали, и мать решалась на совершенно нелогичные поступки ради одобрения родственниками. Например, она могла скрывать своё нормальное отношение к тем, кто был не воспринят её близкими. Могла не сделать запланированное (всеми, кроме неё), могла переступить через желание своих родных детей в угоду взглядам своих родственников. Печально.

Мы, восточные люди, верим в безысходность своего положения и отсутствие других, более важных вещей в этой жизни, чем добрая, ничем не изгаженная репутация. Достижение её, вероятно, навсегда может остаться чем-то риторическим и априори недостижимым. Вам и сесть за стол с «неверным» будет чревато возмущённым вниманием и осуждением.

Громкий шёпот за спиной шлейфом тянулся многие годы, пока я не решила поиграть в жизнеутверждающую роль спасительницы чести семьи. Меня это хорошо характеризует. Брать на себя то, что непосильно – впоследствии стало для меня некой тенденцией, базой личности. Стоило только столкнуться с этой лавиной впервые тет-а-тет, и трезвость оценки не заставила себя долго ждать.

В возрасте шестнадцати лет я решаюсь вступить на это минное поле, засеянное всеобщим пристальным вниманием людей, яростно ожидающих моего неверного шага. Что ж, я дала им то, чего они хотели – вступила в традиционный брак. Мы с мужем оба не совсем понимали, что происходит, и как нужно верно реагировать. Все вокруг чего-то хотят – в рамках ценностей, сформированных когда-то, кем-то… Но, когда и кем, точно никто не может сказать. В конце концов, подмена понятий, двойные стандарты в отсутствие каких-либо условий играет с нами злую шутку. Сценарий с каждым годом становился всё более удручающим. Страх – это прежде всего ощущение неизвестности. Но более всепоглощающий страх находит в момент, когда ты осознаешь, что твоя жизнь – это всего лишь часть большого чужого мира несправедливых отчасти, кем-то придуманных манипулятивных способов самоутвердиться.

Многие женщины моей национальности живут именно так. Однако, как выяснилось, это явление не связано с национальностью вовсе. Вряд ли кто-то признается вам в этом открыто – многие остаются заложниками своей картины мира. Я не могу утверждать, что все несчастны в традиционных браках, равно как и не могу сказать, что каждая женщина, подчиняющаяся навязанным представлениям, обречена на несчастье. Но когда вам едва исполнилось шестнадцать, а вашему партнёру по предполагаемому счастливому браку – двадцать, и вы решаетесь на этот серьёзный шаг, остаётся слушать тех, кто верит в брак больше, чем вы. Такая власть над чужой жизнью рано или поздно приводит к желанию экспериментировать как над подопытными, не принимая в расчёт характеры, установки и желания.

Давайте смотреть правде в глаза: не все могут быть лидерами в каком-то смысле. Иногда людям нравится в это играть, особенно когда за последствия они не отвечают, и план отхода уже создан изначально. Нескончаемые советы от окружающих доканывают – выматывают, а пристальное внимание создаёт стойкое ощущение интерактивности. Как в реалити шоу, где ты, новоиспечённая невестка, стала невольной участницей и главной героиней этого театра абсурда и жестокости.

Анализируя, понимаю: я всегда была другой.

Совсем не похожая на ту, кто однажды всю свою творческую незыблемость сведёт к дороге от кухни до спальни. Однако есть те, ради кого я обязана была пройти этот путь – мои дети. Долгие годы они были единственным, что держало меня в тисках, в которых я существовала, и единственным, что заставляло меня смиренно соглашаться со всем, что со мной происходило. Но эта история требовала изменений. Вот тогда и началась война, где победителей априори не могло быть, но совершенно точно были пострадавшие. И ими оказались они – те, ради кого стоило начинать этот непростой путь – дети.

Уход из семьи был выбором в пользу своей безопасности, когда все рамки в одночасье стёрлись. Жить так, как наказывали «светлые умы» окружающих, значило предать не только себя, но и своих детей. Они уже нормально реагировали на травмирующее в семье, что даже меня, на тот момент не совсем интеллектуально развитую девушку, приводило в ужас. Сын и дочь не должны были видеть, как отец делает больно матери. Этот порочный круг должен был быть разорван – сомнений в этом не возникало.

Я ушла, забрав с собой единственный смысл жизни – детей. Но ничего не закончилось.

«Быть может, стоило договориться?» – кто-то там, совсем не имеющий представления, будучи совершенно отречённым от всего, что происходило, мурчал в трубку. Я чётко и без доли жалости к совершённому отвечала твёрдо: «НЕТ».

Такая, по мнению многих, дерзость стала спусковым крючком. Детей у меня отобрали. Бесконечные суды. Грязь, льющаяся из всех щелей, выкопанное гнилое бельё – и всё за моей спиной. Стоит ли говорить о том, что никто так и не осмелился мне что-то сказать в лицо? Один Господь знал, под каким гнётом звукового мусора всё это время находились те, кто был по сути моим единственный смыслом жизни.

Все начинается со смирения и тишины. Все самые важные решения принимаются сначала внутри, а потом отражаются в вашем мире. Это правда. Всё когда-нибудь заканчивается, и нечто другое начинается очень заметно.

Нужно было начинать всё сначала, с белого чистого листа бумаги. Научиться жить без указов со стороны, научиться видеть всё вокруг по-другому, реагировать по-другому, в конце концов, думать по-другому. Начать замечать детали и читать всех вокруг между строк. Понять, чего ты хочешь, а главное – как. Также нужно было обеспечивать себя, и это в тот момент, когда у всех вокруг, кто попадался тебе на пути в этот период времени, уже были сформированы ценности жизни, и они знали, чего хотят – а ты в свои двадцать четыре не можешь и двух слов связать.

Была проделана колоссальная работа над собой. Теперь я четко могу провести границу между женщиной, которая была до этого неизбежного поворота, и которая есть сейчас. Но от этой точки А до точки Б произошло невероятное количество событий, которые дали начало новой личности. Однако нагнетающее прошлое преследовало и мучило, ибо борьба не давала забыть, для чего я меняюсь и что по итогу хочу получить. Обычные проблемы стёрлись, они больше не были значимы, и я дала волю поиску истины внутри себя. Во внешнем мире я стала трудоголиком с амбициозным желанием проявить свои навыки трудолюбия и скрупулезным поэтапным изучением всего того, что я когда-либо пропустила. Меня охотно брали на работу, где я показывала отличные результаты.

Жизнь была разделена на три сегмента: борьба за детей, духовное развитие и рабочая ответственность. Человек привыкает ко всему. Это линейное движение помогало мне не сойти с ума. В то же время страх неудач накрывал всё больше, и это было нормально для женщины, которая хочет в этой жизни всё успеть, быть причастной ко всему, верить в лучшее и не сдаваться.

Суды были выиграны, выводы сделаны. Рабочая квалификация поднималась. Но было одно "но"… – оставались ментальные и психологические проблемы, которые требовали решений и ещё большего углубления в себя. Детально изучая своё поведение, я осознала, что внутри есть огромное количество программ, которые включались в самый пик моих достижений. Что-то или кто-то не давал мне продыху в развитии! Это сейчас я понимаю, что те, кто начал этот непростой путь формирования принципиально новой личности, так или иначе сталкиваются с огромным количеством препятствий, и не всегда они исходят извне. Надо было посмотреть в себя. И там все события, которые когда-либо происходили со мной, открывали новые, некогда совершенно не очевидные очертания, распаковывались самым неожиданным образом.

Я есть всё.

Всё вокруг – про меня.

Все события – тоже про меня и для меня.

Несмотря на все те сложные, порой совершенно разрушающие вещи, которые настигали меня в первой половине жизни, несмотря на сложность конструкции моего воплощения в том или ином теле, в той или иной изначально данной конфигурации происхождения, эта книга – безусловно про боль, которая объясняется и утоляется пониманием очень важных правил игры. Игры под названием жизнь. Она правит нами с того момента, как мы были созданы. Остальное – лишь следствие программных установок. А тут, как вы поняли, не важно, кто мы. Главное, чтобы мы осмелились принять эти осознания и поверить в духовную значимость, которая не имеет условностей. Поверить в того, кто может и знает гораздо больше, чем вы представляете, когда видите себя в зеркале.