Загзагель с утробным стоном скрючился втрое, пытаясь облапить свой многострадальный живот. Его жуткий взгляд встретился с моим.

– Я отплачу за это унижение! – прошипел он, не в состоянии говорить внятно.

– Сомневаюсь, – сказал я, вбивая клинок в голову дьявола.

Из смертельной раны хлынул поток ослепительного пламени. Я закрыл глаза, так что зрение (тут мне крупно повезло) оказалось неповрежденным. Однако следы от ожогов не исчезли по сей день. Видимых-то шрамов почти не осталось, но я, вероятно, единственный из мужчин Готланда, который никогда не сможет отрастить бороды…

– Он будет жить? – озабоченно спросил Колин, заходя в каюту.

– Да, гарантирую, – уверенно сказал Фион. – Более того, он снова сможет держать меч в руках. Не знаю уж, что у него там произошло с Властителями, но Боги явно покровительствуют ему.

– Быть может, меч тому причиной? – Колин взял оружие Йохана и с интересом осмотрел. – Никогда не видел такого.

– Адаманит, – заметил волшебник, лежавший в подвешенном неподалеку гамаке: бой совершенно истощил его силы, и теперь Шон нуждался в отдыхе. – Добывается только на темной стороне Арканмирра, а оружие из него куют гномы и дроу.[10] Как к парню попал такой меч, трудно сказать. Но это само по себе может быть куда более интересной историей, чем то, что будут рассказывать о нашей баталии несколько лет спустя.

– Я себе представляю! – усмехнулся Колин. – «Баллада о Дьяволе, злобном и жутком, о том, как боролись два воина с ним. Баллада об орках, вонючих ублюдках, что в битве рассеялись сами, как дым».

Дружный хохот собеседников разбудил молодого варвара…

Мы с опасностью старые товарищи.

(Кевин из Кингсенда)

Гэйтвуд, порт сидхе на побережье Кровавого Моря, был известен в среде мореходов своими странными порядками. К примеру, после захода солнца в городе закрывались все увеселительные заведения – и ни угрозы, ни подкуп не могли заставить их хозяев нарушить недвусмысленных приказаний Леди Гвендолин, правительницы юго-восточной части Фейра (и Гэйтвуда по совместительству). Поздним вечером угрюмые и трезвые моряки от нечего делать наблюдали за морским пейзажем – и вряд ли чью-либо голову посещала мысль о том, что этим и руководствовалась Гвендолин, издавая свой странный указ: таким оригинальным образом она старалась научить представителей низших рас ценить красоту…

На фоне серебристой лунной дорожки внезапно возник черный силуэт трехмачтовой шхуны, идущей с запада. При полном штиле судно шло так, словно дул хороший, устойчивый бриз.

На борту – Мастер Ветров, резонно заключили наблюдатели. Следовательно, корабль принадлежит вестерлингам.

– Нет! – раздался возглас на одном из готландских драккаров. – Только не это! Кровавый Бэйн!

Разнесшееся по бухте имя известного во всех морях пирата моментально подняло переполох. Моряки лихорадочно нашаривали в темноте свое оружие; сидхе выстроились на пристани, натянув луки и готовые послать тучу стрел в рейдеров, попытайся те пойти в атаку.

Черная шхуна остановилась. Вспыхнул волшебный свет, выхватив из темноты две легко узнаваемые фигуры – жреца Мананнана в его традиционной зелено-синей мантии и тощего мага в серой накидке, Мастера Ветров.

– Вам незачем принимать такие меры предосторожности, – отчетливо сказал жрец. – Морские Охотники не причиняют вреда дружественным державам.

– Морские Охотники?! – дружно воскликнули все.

– «Разрушительница Судеб» отныне принадлежит флоту Эйниранде, – заявил появившийся в световом пятне черноволосый вестерлинг. – Мы уничтожили Бэйна и его команду, потеряв свой собственный корабль. Можете проверить, коли есть охота.