Любимая бабушка с пониманием касается рукава пальто Мишеля. Он благодарит ее за понимание, накрыв ее ладонь своею.

Слепота бабушки знакома Мишелю с детства. Еще задолго до его рождения, Доминик неожиданно потеряла зрение, но это ей не помешало продолжить «читать» сложные философские тексты. Каждое утро она уделяет этому непростому в ее возрасте занятию: в доме всегда есть кто-то, кто ей читает произведения современных философов и древних мудрецов – без особого понимания со стороны чтецов. Но она этим живёт, и, несмотря на свою слепоту, прекрасно разбирается в человеческой природе и в мире невидимых вещей. Летними вечерами на террасе в семейном гнезде Роффак в Шаронте вокруг нее всегда собирается много народа.

– Но не так смотрит на жизнь христианин, – будто продолжая проповедь священника, говорит она, держа под руку внука, разглядывающего надписи на скалистой поверхности возле входа в склеп, где покоятся мощи Святой.

– Каждый человек является служителем Христа и вместе с Ним искупает грехи человечества, принося себя вместе с Ним в жертву.

«Помоги мне быть верной Тебе. Люси 1834 год», – читает он молитву из прошлого.

Мишель еще крепче сжимает руку бабушки, покоящуюся на его согнутой руке. Они медленно спускаются по массивным каменным ступеням в склеп, где по легенде Мария Магдалина провела остаток дней своих в молитве своему Возлюбленному. Вместо фресок на стенах склепа паломниками разных эпох начертаны признания в любви – это лучшее подтверждение того, что любовь убить нельзя.

– Тебе уже тридцать пять лет, а Бог еще не открыл тебе, чего Он от тебя желает.

Мишель с жадностью впитывает слова своей любимой бабушки. Будучи убежден, что самым верным средством понять свое предназначение является горячее желание его выполнить, каково бы оно ни было, он готов принять все. Тем временем, бабушка, чувствуя его жажду, продолжает:

– Порой в жизни вещи не всегда такие, какими они кажутся, мой внучек, и спуск, хоть он и легок, на самом деле таит в себе тяжелое восхождение в глубины собственной души…»

В Роффак они возвращаются поздно. Сфокусированный свет лампы, низко свисающей над столом в гостиной, указывает запоздавшим на легкий ужин – два бокала красного вина и плато старинного серебра с разными сортами сыра поблескивают в лучах искусственного света. Обитатели дома уже разбрелись кто куда по замку. Местные домашние пауки и пришлые извне насекомые надежно устроились на зиму в уютных щелях старинного пола и деревянных перекрытиях замка. Вместо ужина Мишель предпочитает чашку чая с бабушкой, у нее в комнате – на первом этаже, возле библиотеки. Большую часть небольшого пространства комнаты занимает массивный дубовый стол неопределенной даты рождения, стоящий точно напротив своего современника – большого камина из камня мегалитического происхождения. Бабушка мерно, почти бесшумно, помешивает чай маленькой ложечкой старинного серебра. Треск в камине – знакомая музыка дома его детства, стопки старинных книг на столе – его давние друзья, и проницательный, теплый взгляд его слепой бабушки – все это, вперемешку с запахами книг и горящего дерева в камине, вновь возвращает Мишеля к самому себе. Он улыбается, глядя на ласковое мерцание языков пламени в камине, обретая легкость детского восприятия жизни.

– Ты меня спросил, дорогой, как можно распознать любовь? Подай мне книгу, пожалуйста, вот ту, что справа от тебя, ближе к камину.

Мишель, пытается понять, какую книгу бабушка просит, протягивает нерешительно руку к указанному месту.

– Это сказания о Граале, ты ее хорошо знаешь, дорогой.