В редакции Т. Джефферсона144 обоснование неотчуждаемых прав было дано в таком виде: «Мы считаем самоочевидными следующие истины: все люди созданы равными; они наделены их Творцом определенными… неотчуждаемыми правами, к числу которых относится право на жизнь, свободу и стремление к счастью; для обеспечения этих прав люди создают правительства, …право народа состоит в том, чтобы …установить новую правительственную власть, закладывающую в свое основание такие принципы и организующую свои полномочия в такой форме, какие, по мнению народа, кажутся более всего подходящими для обеспечения его безопасности и счастья»145.

Во Франции просветительские идеи о человеческом достоинстве воплотились в праве позднее, чем в США. Причем в ХVIII–ХIХ вв. на государственное развитие Франции оказали влияние разные политические идеологии, учившие тому, что люди обладают достоинством. Что касается якобинских теоретиков, то Ж.-П. Марат считал необходимым рассматривать права людей, вытекающие из их достоинства, священными. Это может быть сделано, полагал М. Робеспьер, при наличии добродетелей, в частности честности и чистоты у тех, кто держит в своих руках бразды государственного правления. И посредством карательных мер священные права людей могут быть защищены146.

Эти идеи якобинцев отразились в их законодательстве. Так, Конституция 24 июня 1793 г. содержала Декларацию прав человека и гражданина, где было записано, что правительство установлено для обеспечения человеку пользования его естественными и неотъемлемыми правами. Эти права суть: равенство, свобода, безопасность, собственность. Все люди равны перед законом. Каждый гражданин, вызванный или задержанный именем закона, обязан немедленно повиноваться; в случае сопротивления он подлежит ответственности147.

Более умеренные, чем у якобинцев, политико-правовые доктрины французских мыслителей XVIII в. и заключенная в этих умеренных учениях идея человеческого достоинства также нашли отражение в законодательстве Франции. Например, в Декларации прав человека и гражданина 1789 г. записано: «Цель каждого государственного союза составляет обеспечение естественных и неотъемлемых прав человека. Таковы свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению. Все, что не воспрещено законом, дозволено, и никто не может быть принужден к действию, не предписываемому законом»148. В Конституции 3 сентября 1791 г. обеспечивались следующие естественные и гражданские права: доступ всех граждан к местам и должностям без каких-либо иных отличий, кроме проистекающих из их добродетелей и способностей; расклад налогов между всеми гражданам равномерно, сообразно их состоятельности; кара правонарушений одними и теми же наказаниями, независимо от каких-либо личных различий; свобода каждого передвигаться, оставаться на месте или покидать его без опасения подвергнуться задержанию или заключению иначе как в порядке, предусмотренном в конституции; свобода каждого выражать словесно и письменно, печатать и предавать гласности свои мысли, не подвергаясь никакой предварительной цензуре или проверке до их опубликования, а также отправлять обряды того вероисповедания, к которому он принадлежит; свобода граждан собираться в общественных местах, сохраняя спокойствие и без оружия, с соблюдением полицейских законов; свобода обращаться к установленным органам власти с петициями, подписанными отдельными гражданами149.

Отмеченные идеи западноевропейских мыслителей Нового времени уже тогда частично были восприняты в России в виде осознания всесословного характера государственной власти. Почва, на которой они начали укореняться, заключала в себе представления о человеческом достоинстве, воплотившиеся в Соборном Уложении 1649 г. Оно перечисляет 72 случая бесчестья. К оскорблению действием здесь добавляются побои, совершенные умышленно, после подготовительных действий, а не в простой драке. Следует отметить, что впервые особо выделяется «обида» священнослужителя и формулируется понятие «богохульство», включающее в себя, в частности, поношение и оскорбление святынь.