Стало... неловко. Будто в супермаркете я стояла абсолютно голая и позволяла пялиться на себя. Опустила бутылку и бросила на бегуна раздражённый взгляд, мол, чего ты уставился?

Но в ответ — ноль эмоций. Он, как и я, отошёл от кассы, остановившись примерно в метре. Открыл бутылку брендовой воды и, не отрывая взгляда от моей оторопевшей тушки, принялся так же жадно поглощать жидкость. И мне это показалось таким откровенным, что я не выдержала. В лицо бросилась вся кровь, и я отвернулась, потому что мужчина намеренно вёл себя так. У него был такой пошлый взгляд, что я бы никогда не рискнула вновь обратить на него своё внимание.

Тогда я ещё не знала, что каждое утро мы будем встречаться с ним глазами...

***

После пробежки — душ, и я наконец позволила себе двадцать минут спокойного завтрака из тоста с сыром и джемом и кофе.

Макияж, сборы сумочки и ранний звонок Анжеле с предупреждением, что босс простыл и не появится в офисе ближайшие пару дней. Уверена, в этот момент в её голове радостно стучала тарелками маленькая обезьянка.

Погода на улице испортилась, поэтому я не задумываясь надела чёрный тонкий плащ и ботильоны. Как всегда, классический стиль дополнил дорогой зонтик — очередная покупка шефа, которую я не смела продавать. Та единственная вещь, что всегда должна быть на виду в дождливую погоду.

Когда вошла в квартиру Поклонского, не ожидала, что меня встретят густой аромат палёного молока и перфекционист в фартуке поверх спортивных штанов и майки. Зрелище, конечно… Возьми себя в руки, Вавилова!

— Что вы делаете?

Шеф устало посмотрел на меня, поставил ковш на плиту, а потом сложил руки на груди, демонстрируя рельеф бицепсов, трицепсов и прочих мышц, о которых до этого времени я и не задумывалась.

— Ты привезла документы?

Я улыбнулась, расстегнула плащ и вышла из кухни, чтобы повесить его в прихожей.

— Знаете, Сергей Андреевич, я внезапно подумала, что вам нужно купить увлажнитель воздуха. — И уже тише, так, чтобы он не услышал, добавила: — Здесь настолько сухо, что я не удивлена вашей чёрствости.

— Юлишь? — спросил он, когда я вошла. — Мне нужно тебя оштрафовать, чтобы ты полноценно выполняла свою работу?

— Можете попробовать, — улыбнулась я. — Это не отменит того факта, что вы после болезни всё равно выпишете мне премию за уход. Мы оба знаем, что я действую вам во благо. И это, между прочим, вы виноваты, что пришлось вас изолировать от работы. Относись вы немного трепетнее к своему эмоциональному состоянию, мы бы сейчас ехали в офис решать все важные дела, а не стояли бы на кухне с ароматами подгоревшего молока, сбежавшего на плиту под вашим рассеянным руководством.

Шеф коротко выдохнул, глядя в мои глаза, посмотрел на ковшик, а затем стал раздражённо снимать с себя фартук, который, к слову, невероятно ему шёл.

— Сделай горячее молоко с мёдом, будь добра. Пойду позвоню в офис, раздам инструкции.

— В последнем нет необходимости, Сергей Андреевич. Я всё сделала, пока ехала к вам.

Он пристально посмотрел на меня, чуть прищурился и задал странный вопрос:

— Ты разговаривала по телефону за рулём?

— Да.

В кухне неожиданно стало темно. Не то чтобы прямо темно, но вокруг будто собрались силы зла, готовые разнести всё вокруг. Не самая приятная атмосфера, в общем.

— У меня же гарнитура, Сергей Андреевич… — Я сглотнула, глядя в стальные глаза. — Работа обязывает принимать звонки везде и всюду, а у меня не всегда свободны руки.

Поклонский продолжал пристально смотреть, но всё же выдохнул и пошёл в спальню.

Честно говоря, меня сейчас неплохо так тряхнуло. Думала, закатит очередной разговор о правилах безопасности на дороге, но, слава богу, миновало.