Теплые пальцы коснулись ноги, быстро набрасывая петлю и наматывая кольца веревки. Через минуту он связал ее до полной неподвижности, просто соединив запястья с щиколотками. Теперь она лежала в позе лягушки попой кверху, упираясь в кровать коленями и щекой.

Звук открывающейся молнии его брюк и шуршание одежды заставило ее тихо застонать. Но она уже поняла, что Дав не хотел нарушать тишину, и усилием воли удержалась от того, чтобы бесстыдно протянуть: «Хочу вас, мастер».

Вздрогнув, когда нежного местечка между ягодиц коснулись прохладные пальцы, она издала новый тихий стон, облизываясь. Он очень нежно смазывал ее и также ласково вдавил в попу игрушку.

— Да-а-а, — еле слышно прошептала она, когда почувствовала, как елочка втискивается внутрь, шарик за шариком. Какое-то время он молча играл с ее попой, заставляя ее тяжело дышать и кусать губы, особенно когда он полностью вытаскивал елочку и начинал вдавливать ее обратно, каждый раз все жестче.

А затем кровать под ним немного прогнулась, и Дав положил горячую ладонь ей на шею, нажимая на киску головкой члена.

— О-о, ау, ай, а-аааа, больно — простонала она. Мария забыла сказать мастеру, что у нее давно не было секса. И никогда прежде не было двойного.

Двинувшись назад, он осторожно вытянул из нее елочку, чем спровоцировал еще одну длинную песню из стонов и шумно задышал ей на ухо:

— Тише, малыш. Ни звука.

Широко раскрыв рот и тяжело дыша, Мария попыталась проанализировать ощущения, но это не очень хорошо удавалось, потому что он довольно жестко давил в нее огромным членом, входя все глубже без толчков, заставляя раскрываться под его натиском.

— Вот так, — шепнул Дав ей на ухо, двинувшись чуть назад, а потом жадным рывком ворвался до конца, заставив ее вскрикнуть.

Дернув руками и осознав полную беспомощность, Мария издала тихий жалобный стон.

— Я сказал: тише, — чуть громче приказал он, сжимая ее шею, и начал двигаться.

Какое-то время Мария еще боролась с телом, но затем поняла, что сдерживаться бесполезно. Его член, неожиданно огромный, так сильно давил изнутри, что она кончила на третьем толчке, задыхаясь от беспомощности и жара, как в клубе, когда ей было жарко после сессии с подвешиванием. А затем, когда он резко ускорился, вдавливая пальцы в ее бедра до боли, она начала постанывать и стала очень громкой, в нарушение всех приказов.

Выругавшись, Дав резко вышел, кончая ей на спину.

Он быстро распустил веревки, и Мария с новым стоном блаженно вытянула ноющие ноги.

— Идем в душ. Довольна? — спросил он, укоризненно глядя в глаза, как только отдышался.

— Накажете? — серьезно спросила она, настороженно глядя на него.

— Я не наказываю, малыш. Только пытаю. Но мы туда еще не пришли, — спокойно ответил он.

— Что же вы делаете с непослушными нижними? — удивилась она.

— Все очень просто, малыш, — ласково сказал он, подавая ей руку, чтобы шагнула в ванную. — Чем меньше послушания, тем меньше моего члена в твоей киске и прочих приятных плюшек. А когда я пойму, что ты не слушаешься намеренно, у нас будет первый анальный секс.

— Ой. Кажется, вы только что сделали меня шелковой, — сказала Мария, мысленно оценивая размер его члена по отношению к своей попке.

— К твоим услугам, нижняя, — насмешливо отозвался он, настраивая воду.

Какое-то время она молча разглядывала его тело. Кожа была почти белой, как у многих офисных работников, но то, что она обтягивала, очень впечатляло. Мария еще в клубе поняла, что он сильный, когда Дав взял ее на руки, ослабив веревку, и его мускулы и вправду не разочаровывали. Такое мужское тело хотелось не просто трогать и обнимать — ему хотелось поклоняться.