– Только с утра. В автобусе вместе ехали, – отрапортовал Сапожников, которому уже начинало надоедать взаимное разнюхивание руководителей отделов друг про друга.
– Вот вечно его не найдешь, когда он нужен! – сокрушался Аркадий Леонидович. – А, кстати, чем это вы таким заняты? – с подозрением пришмыгнув, осведомился он.
– Оптимизация производства. Перераспределение производственных мощностей, – коротко пояснил суть своей деятельности жулик, которого на секунду посетил страх, что бдительный начальник производства может сдать его, к примеру, тому же Домбровскому.
– Понимаю, понимаю, – якобы со знанием дела проникся инициативой Розенберг. – А эти запчасти, которые достаете, потом кому-нибудь другому поставите? Может быть, как раз к нам в кабинет тогда? А то у нас так компьютеры тормозят в последнее время…
– А кому поставить – еще посмотрим. Не мне решать, – ответил Сапог, тотчас же успокоившись после того, как наивный собеседник поверил в его версию про оптимизацию.
– А контролерам-то мало не будет? А то вы их сейчас обездолите, – обеспокоился Аркадий Леонидович судьбой подчиненных разыскивавшегося им Бориса Анатольевича.
– Да не будет, не беспокойтесь. Все просчитано, – успокоил Розенберга Энвидий. – Как говорил в свое время один мудрейший человек, 640 килобайт должно хватить всем!
– Эх, совсем как в старые добрые времена! Да, Тимофей? – загадочно ухмыльнулся начальник производства и затем покинул помещение, дважды хлюпнув носом на прощание.
«Какой еще на хрен Тимофей?» – думал Ванадий, провожая взором взбалмошного чудака, побежавшего дальше шерстить предприятие в поиске начальника службы качества.
Покончив с извлечением всех четырех плашек оперативной памяти, Сапог поставил на место боковые крышки корпусов и заново включил все компьютеры. Положив в пакет без спроса позаимствованную из комнатки контролеров оперативную память, он уверенно поскакал к своему кабинету, где ему предстояло томительное ожидание начала совещания.
Глава 6
Carpe diem or die tryin'
Erit sicut cadaver.
Так почему же Энвидий пошел на такое преступление, как обворовывание своего работодателя? Он мог предложить миллион причин, и все лживые. А правда в том, что он ничем не отличался от так ненавидимых и презираемых им рандомэксовских казнокрадов, без каких-либо реальных на то оснований оправдывавших свое противоправное поведение тяжелой жизненной ситуацией или не менее тяжелой экономической обстановкой в стране. Но он должен был вскоре исправиться. Он дал себе обещание, что больше ничего подобного не повторится, – отныне он выбирает законопослушную жизнь. Он уже знал, как это будет.
При всем при том запланированная им операция нисколько не мешала ему занимать позицию непримиримого борца с воровством и коррупцией. Именно их Сапожников считал главным бичом российского государства, но в отношении себя самого, в целях разрешения когнитивного диссонанса, он благородно решил сделать исключение всего-то на один день. «Подумаешь, украду разок с завода то, что этому заводу давным-давно и не нужно вовсе. Ну и пускай даже на какие-то там смешные несколько сотен тысяч рублей – вон, эти-то наверху, приближенные к директору, так вообще миллионами в месяц воруют, и ничего! – оправдывал намеченное злодеяние авантюрист. – Ну а про государственных чиновников я вообще молчу! Им всем, значит, почему-то можно ежедневно вагонами тащить все, что под руку попадается, а мне всего один-единственный раз в жизни уже нельзя какие-то говенные железки компьютерные прикарманить. Чем я хуже-то, в конце концов? Это они меня хуже». Закрыв глаза на собственную противоречивую политику двойных стандартов, Энвидий со спокойной совестью отбросил в тот день всякие сомнения в праведности своих умышлений.