Поднявшись по трапу, пираты заходят в каюту. И первым делом Моргана залезает в один из сундуков, пока квартирмейстер садится на табуретку и упирается ладонями в колени. О`Райли достаёт запылённую бутылку и сложенную несколько раз тряпку.

– На вот, – Моргана откупоривает бутылку, протягивает её Колману, – выпей для храбрости.

Мужчина тянется за бутылкой.

– Откуда ты это достала?

– Везла от самой Ирландии.

Мёрфи усмехается. Она не везла с собой виски прямиком из дома, просто не могла и не было возможности, но потратила кругленькую сумму, чтобы раздобыть для них одну единственную бутылку, напоминающую о родной земле.

– Настоящий вроде, – Колман нюхает содержимое бутылки.

– Пей давай.

Сняв перчатки, Моргана укладывает их на столешницу, берёт бутылку сама и тоже делает глоток. Сейчас ей придётся выдернуть стрелу. Никому другому Колман просто не дастся. Когда-то она уже делала подобное. Только это была стрела, застрявшая в ноге. И матроса того было не то, чтобы жаль. Моргана зажигает ещё несколько огарков свеч, чтобы в каюте стало светлее. Она берет нож и отрезает рукав окровавленной рубашки, освобождает себе доступ к ранению. Ткань уже успела прилипнуть. И её даже приходится отрывать.

– Пью, успокойся.

– Вот и пей, только не много. Мне оставь.

Она вспоминает, что просто извлечением стрелы тут не отделаться. И лезет в ящик стола, чтобы найти крючковатые иглы, нагло украденные давно с английского корабля и уже немного потемневшие от времени и не частого использования, и один единственный грубый пинцет. Уложив их на видное место, чтобы оставались под рукой, О`Райли произносит:

– Будет больно, только не ной.

– Хватит сиськи мять. Давай доставай.

Моргана, выдохнув, берётся за стрелу. Она старается её не шевелить, чтобы не причинить квартирмейстеру новую порцию боли. Нужно протолкнуть наконечник наружу или попытаться сделать так, как сделал бы любой хирург. Вряд ли, конечно, он зазубренный, однако и такое может быть. И чем больше она тянет время, тем велик шанс, что у Колмана потом придётся отнять руку. А вот этим она уже сама заниматься не сможет: не хватит сил и смелости.

Забрав у Квартирмейстера виски и полив им его плечо, О`Райли перехватывает нож сильнее. У неё нет полноценного хирургического набора, и лезвие клинка выглядит слишком огромным по сравнению с раной. Кончиком, проникнув под кожу, не представляя, как лучше подступиться, но уже взявшись за такое нелёгкое дело, Моргана пытается расширить рану. Колман рычит, стараясь не выдавать такую постыдную для мужчин вещь, как собственную слабость. Надо было предложить зажать ему зубами кожаный ремень, чтобы он не откусил себе кончик языка.

– Терпи.

– О`Райли. Заткнись.

И Моргана замолкает, старательно раздвигая рану ножом и пальцами. Ей остаётся только представлять, насколько мучительны её действия для Колмана, но квартирмейстер стоически держится. Проявление если не героизма, то колоссальной выдержки. Стрела вошла не глубоко, Моргана быстро нащупывает её пальцами. Она пытается хватиться за её края, но скользкие от крови пальцы слишком крупные.

– Ещё немного. Подай пинцет.

Колман делает ещё один глоток из бутылки. Молча он подаёт О`Райли пинцет. И, залив рану всё из той же бутылки, чтобы избавиться от крови, Моргана подобно ювелиру подцепляет пинцетом наконечник. Она тянет его на себя, но пинцет срывается, и Мёрфи рычит.

– Прости, – сдавленным голосом произносит Моргана.

– Достань уже эту сраную стрелу!

– Колман, я не врач.

Она предпринимает ещё одну попытку зацепить наконечник, но пальцы скользят по железу. Метал то и дело норовит выпасть. Моргана только плотнее зажимает его. Она тянет медленно, и дыхание Колмана становится всё тяжелее и тяжелее. Но вот наконечник с обломанным древком оказывается у неё в руках.