Даша крохотными глоточками пила коктейль, глядя на меня из-под ресниц. На ее верхней губе остался белый след пенки.

– Ничего, – сказал я.

– Ты пришел сюда со мной, чтобы перед ней покрасоваться?

«Бля, да».

– Конечно, нет! – воскликнул я. – Даша, я…

Но тут резвость исчезла. Я только что соврал Даше и сам не заметил. Может, прав был Данил, когда говорил, что я изменился. Я сам этого не чувствовал, но ведь окружающим виднее, ведь так?

– Андрей, – сказала Даша. – Если все это просто очередной твой гениальный план мести, скажи мне прямо сейчас. – Затем ее голос стал совсем жалобным. – Я не хочу больше страдать из-за тебя.

Это признание не было таким уж внезапным и неожиданным, но уложило меня на лопатки. Мысли о Лизе испарились, и мне так жарко сделалось, что я почувствовал, как взмокла спина.

– Что? – сказал я, глядя на Дашу.

– Я сказала… – продолжила она, но видно было, что говорить ей трудно. – Я сказала, что не нужно играться мной. – Она то ли шумно втянула воздух, то ли всхлипнула, и снова заговорила: – Я не хочу быть запасным вариантом. Я хочу быть единственной.

– Даша, – сказал я. – Ты никогда не была для меня запасным вариантом…

«… пока я не встретил Лизу». Но это же не ложь, да? Я просто недоговорил.

Даша вглядывалась в мои глаза, пытаясь что-то в них найти. Я ведь и правда ей не врал. Значит, подвох она там не найдет. Просто чтобы перестраховаться, я сократил в ноль расстояние между нашими губами. Даша что-то простонала, но я не разобрал. Да и вряд ли там было что-то важное.

Несмотря на хмурые бровки и на ладонь, которая упиралась в грудь, как бы отталкивая меня, Даша не вырывалась. Она даже потянулась ко мне, когда я отстранялся, и снова захватила мои губы. Но теперь уже ненадолго.

– Андрей, – сказала Даша, опустив голову мне на плечо, и понемногу водя носом по шее. – Так это все правда?

– Что? – сказал я, потому что прослушал.

Я смотрел в зал, искал взглядом Лизу. Она словно бы пряталась. Вышла на перерыв? Вряд ли. Уже конец смены – все перерывы она отгуляла.

– То, что я снова тебе нужна?

Немного оттолкнув Дашу, чтобы видеть ее лицо, я заглянул ей в глаза. Я напрягся. Дашу развезло, хотя коктейль стоял едва тронутый. Отчего это она?

Даша снова приникла ко мне. Терлась о мое плечо то головой, то щекой. Она жмурилась и что-то бормотала. Потом как-то неловко потянулась губами к моим губам. Мне захотелось закрыть ее рот ладонью. И только когда она почти коснулась меня, я понял в чем дело, и в испуге отшатнулся.

Мигом Даша выровнялась и уставилась на меня распахнутыми глазами. Я смотрел на нее точно так же, со страхом, если не сказать, что с ужасом.

– Ты пьяная? – спросил я.

Даша шмыгнула носом и пискнула:

– Нет.

По ее левой щеке покатилась слеза.

Может, я пытался ей не врать, но она врала мне. Это развязало руки.

Наконец-то я понял, что за горечь я унюхал, когда Даша нашла меня в коридоре. Это был, бля, перегар. Даша никогда не пила. Несмотря на все ее недостатки вроде вспыльчивости, мелочности… да просто сучести – она всегда была образцом здорового образа жизни. Вставала рано, питалась листьями салата, пила воды за день больше, чем многие за неделю и, блядь, никогда не пила.

– Даша, – сказал я не с обвинением, а с беспокойством. – Что случилось?

– Это ты у меня спрашиваешь? – сказала она, сощурившись. – Ты бросил меня ради этой шмары, и спрашиваешь, что случилось?

Внутри меня что-то оборвалось. Я почувствовал, как сам весь сорвался и ухнул вниз. Холодок прокрался по позвоночнику.

– Из-за такого не начинают пить, – сказал я совсем неуверенно.

Даша вдохнула, закрыв глаза, и я увидел, как тяжело ей дался этот вдох. Затем она снова посмотрела на меня, и я уловил в ее глазах пьяный блеск.