Когда я чувствовала, что он готов со мной заговорить, то быстренько ретировалась, потому что сердце стояло в горле, ноги буквально подкашивались, воздуха не хватало, а краска заливала даже уши. Мне казалось, что они увеличивались в размере. Я сидела в туалете, беспрестанно щупая их, ровно десять минут: знала, что за это время он уйдет и мне не придется, заикаясь, отвечать на вопросы о состоянии моей головы.

Нас свел несчастный случай, связанный как раз с головой: на меня упало окно, а в приемном покое тем, кто вез меня на каталке на томографию, оказался он (его взяли сюда на неофициальную подработку: выносить утки, драить туалеты и перекладывать неподъемных пациентов). Да, в Италии, а точнее в Неаполе, возможно и не такое: окна в гостинице падают при открытии, в больницах за нал по-тихому моют пол иммигранты. In Italia ci sono cose che nessuno ti dirà4. Кстати, томографию мне так и не сделали: веселый доктор велел закрыть глаза, представить перед собой прямую линию и прошагать по ней.

– Ой, ну какая тут томография! Шагаешь прямо, так что давай, bella5, просто винца да поспать.

Такому предложению я и не удивилась, потому как с компетентностью персонала столкнулась уже в приемной, когда администратор, рассматривая мой документ, спросила: «Эстония – это часть Румынии?»

Если возвращаться с работы дорогой, что на минут семь длиннее обычной, то пройдешь мимо скейт-парка, куда Он частенько заглядывал после больницы. Вот и сейчас я как бы случайно иду мимо. Сегодня его здесь нет, думаю я, и тут чувствую шлейф знакомого запаха, на который немедленно реагируют мои уши.

– Приглашаю вас на ужин, мисс. Сейчас.

Мне поставили стул посередине комнаты: вокруг сидят его мама, бабушка, две сестры, их мужья, племянник с племянницей – последним лет двенадцать-тринадцать. Я заметила, что у детей страшные шрамы: у девочки на руках, а у мальчика на ногах. Как будто их покусал какой-то дикий зверь. Я заставила себя отвести взгляд, хотя тайно надеялась, что его кто-то заметит и все объяснит. Но ничего подобного не последовало, а Он так на меня посмотрел, что стало ясно: любопытство тут неуместно.

Пока Он готовил на ужин карбонару, семья с берегов Амазонии с интересом меня разглядывала. Ах, vaffanculo6, я не могла и предположить, что трапеза на первом же свидании пройдет в полном родственников доме. Он, кстати, был маловат для этой толпы: девять человек, кот и кролик располагались от силы на семидесяти «квадратах». Но что интересно: они, казалось, были абсолютно довольны и условиями, и обществом друг друга.

Допрашивать меня на сплаве испанского, итальянского и английского они прекратили в ту секунду, когда по телевизору начался футбольный матч с участием Мексики: мою шутку о том, что нужно немедленно всем организовать по сомбреро и «Маргарите», никто не оценил.

Я примолкла и стала наблюдать за якобы спящим котом, который наслаждался вниманием кролика: тот мельтешил вокруг, а когда подошел слишком близко, усатый открыл глаза, медленно вытянул лапу и резко вдарил ею по ушам кролика. Тот бросился бежать – кот за ним. Я рассмеялась, а потом поняла, что единственная была свидетелем сцены: все остальные смотрели футбол и увлеченно что-то обсуждали. Я отметила про себя, что в русскоязычной компании люди никогда бы не оставили гостя вот так, без внимания.

Потом мы с Ним долго целовались на улице, и когда я вернулась домой в два часа ночи, то перемыла все кружки с содой (так я делаю всегда в начале отношений: отмываю застаревшие следы чая, чтобы меня не посчитали свиньей) и сделала уборку. Я уже была готова к продолжению, но не на его территории: там я чувствовала себя чужой.