Торговец закивал, его лицо расплылось в улыбке. Кызылар Ага кивнул ему в ответ, затем повернулся к Александре. Его взгляд снова прошелся по ней, будто ставя последнюю печать.

– Ты куплена, – произнес он на османском, тихо, но так, что она расслышала. – Теперь ты принадлежишь Султану.

Слова оглушили ее. Султану. Самому Падишаху. Она, рабыня из маленькой деревни, теперь собственность правителя мира? Это было немыслимо.

Затем он произнес еще одно слово.

– Твое имя… теперь Хюррем.

Хюррем. "Веселая". Ироничное имя для девушки, потерявшей все. Но оно было ее новым именем. Имя Александра Лисовская растворилось в пыли и криках. Родилась Хюррем.

Ей подали знак следовать за евнухом. Она спустилась с помоста, чувствуя, как дрожат колени. Другие пленницы смотрели на нее – с завистью, страхом, любопытством. Ее отделяли от них. Ее путь лежал в другое место.

Кызылар Ага не повел ее прямо в Гарем. Сначала – в специальное помещение в пределах дворцового комплекса, где новоприбывших рабынь, купленных для Гарема, готовили к новой жизни. Здесь их снова мыли, натирали благовониями, одевали в чистую, простую одежду, соответствующую самому низшему рангу. Здесь учили первым, самым основным правилам поведения, первым словам на османском, если они еще не знали его. Именно здесь Хюррем окончательно осознала, что она больше не Александра. Она была одной из сотен, тысяч женщин, составляющих живую, дышащую структуру Гарема – мира, живущего по своим, жестоким законам.

Ее рыжие волосы снова высушили, расчесали. Они были огненным пятном на фоне сдержанной одежды и бледного лица. "Хюррем", – повторила она про себя новое имя. Оно звучало чуждо, но в то же время в нем была какая-то сила. "Веселая". Хорошо. Если этот мир хочет видеть ее веселой, она научится быть веселой. Научится смеяться. Возможно, над теми, кто думал, что сломил ее.

Когда подготовка была завершена, ее и еще нескольких девушек, отобранных для Гарема, повели дальше. Через внутренние дворы, мимо величественных зданий, к воротам, которые охранялись особо – воротам Гарема.

Она шагнула через порог. Каменная кладка стен Гарема, полумрак коридоров, запах благовоний и женских духов, тишина, наполненная шепотом и скрытым движением – все это обрушилось на нее. Это была золотая клетка, о которой она слышала смутные слухи в лагере. Место, откуда не было возврата.

Александра Лисовская умерла на невольничьем рынке Стамбула. Теперь здесь была только Хюррем. Рабыня Султана. Но рабыня с огнем в глазах и решимостью в сердце. Ее путь в Гареме только начинался. Путь, который должен был привести ее не просто к выживанию, но к власти.

Глава 4: За Воротами Топкапы. Первые Шаги в Гареме.

Запах Стамбула – смесь специй, моря, пота и благовоний – остался позади, когда тяжелые ворота Топкапы бесшумно закрылись за спиной Александры. Шум города мгновенно стих, сменившись торжественной, немного пугающей тишиной огромного комплекса. Здесь воздух был чище, прохладнее, наполненный ароматами цветов из скрытых садов и легкой пылью с мощеных дворов.

Александра шла вслед за высоким чернокожим евнухом, который купил ее на рынке. Его поступь была уверенной и бесшумной на гладких камнях. Она едва поспевала за ним, ее ноги все еще болели после долгого пути, а сердце колотилось от смеси страха и неведомого предвкушения. Куда ее ведут? Что ждет ее здесь, в этом городе-дворце, который казался отдельным миром?

Они пересекли обширный Первый Двор, который казался больше иным городом, чем дворцом. Здесь сновали слуги, стражники в ярких одеждах, конюхи, садовники. Было много движения, но оно было упорядоченным, не хаотичным, как на улицах Стамбула. Александра старалась не поднимать глаз, помня наставления о покорности, но краем зрения улавливала великолепие окружающих зданий – массивные стены, высокие арки, ухоженные газоны.