Пара плавных шагов, и Ристор оказался совсем близко, нависая надо мной, как скала. Его ядовито-зеленые глаза смотрели пристально, словно пытались прожечь, широкая грудь, обтянутая форменной рубашкой часто вздымалась, а ноздри раздувались при каждом коротком выдохе. Я снова ощутила, что печать, притаившаяся на моем животе нагрелась. Значило ли это, что дракон имел на меня определенные виды?

- Я работать сюда приехала, знаешь ли, - хорохорясь и вместе с тем ощущая как начинают трястись поджилки, выдала я. Ничего не могла с собой поделать, потому что понимала: этот мужчина в разы сильнее меня, если захочет, припечатает к этому диванчику, и все, мне не отбиться. - Так что давай о деле. Не надо меня пугать своей драконестостью!

Не знаю, из-за моей напускной наглости или из-за действия печати, но наклонившийся было надо мной мужчина отпрянул, секунду смотрел на меня растерянно, а потом резко развернулся, схватил свой плащ и шагнул к выходу.

- И что сидим? - уже выходя за дверь, спросил он. - Пошли.

- К-куда? - в замешательстве поинтересовалась я.

- Как куда? Работать! - снова усмехнувшись заявил мэтр сыскной начальник. - Ты же для этого сюда приехала!

4. Глава 4

Арис Ристор

Неделя выдалась сумасшедшая. Мало было существенного увеличения числа всякого рода мелких нарушений и происшествий из-за наплыва приезжих, которые соизволили посетить нашу страну по случаю идущего полным ходом отбора невест для младшего принца Даркариака, так еще одна из невест Его Высочества была проклята при весьма странных обстоятельствах. И теперь томилась в приюте блаженных. Вот только кто посмел покусится на девушку, невесту принца?

Пока меня беспокоил этот вопрос, пресс-секретаря нашего ведомства заботило, как сохранить существенно пошатнувшийся из-за всего происходящего имидж сыска. А заодно не допустить международного скандала, который вот-вот грозил разразиться. Ведь проклятая невеста была не из местных, а прибыла на отбор из Бирнитии.

- Надо совершить отвлекающий маневр, - заявила мне Самайн. - Создать новость, которая переключит внимание общественности на что-то иное.

- И что же ты предлагаешь? - спросил я Эвелиру.

Эта особа была столь же хороша собой, сколь и изворотлива. А значит можно было надеяться, что она придумает то, что даст мне время разобраться с причинами нападения на невесту до того, как из каждого утюга станут трубить о ее плачевном состоянии, а сыск в целом и меня в частности, как его начальника, обвинять в некомпетентности и никчемности.

- А специалист с даром зрячества тебе бы помог? - спросила меня Самайн.

- Само собой, - хмыкнул я. - Только у нас этот дар выродился еще лет триста назад. Один мэрт Кастирити остался. Только он древнее, чем Сарминские горы, из своей норы, которую величает домом, под страхом смерти не вытащишь. Да и толку от него уже нет: маразм забрал остатки разума, если он вообще у него когда-то был.

- А мы выпишем тебе зрящего из Бирнитии, - лукаво сощурив глаза, выдала Эвелира. - Переключим фокус на него, будем акцентировать внимание общественности на раскрытых вами совместно делах. Дескать, мы все учли, критику восприняли, попросили помощи и смотрите, как раскрываемость повысилась. О нежданно проклятой невесте - ни слова. Только когда вы разберетесь, что случилось с ней, воспоем дифирамбы бирнитскому сыскнику, который, мол, помог восторжествовать справедливости в отношении землячки. В общем, сместим на этого зрящего все акценты.

В момент разговора показалось, что это неплохая идея. Пока Эвелира будет “смещать акценты”, отвлекать прессу, или что еще она там замыслила, я воспользуюсь зрящим на полную. Столько преступлений нераскрытых висит, служащие совсем обленились, а те, кто лени не подвержен, впали в уныние, зарывшись в ворохе папок с тупиковыми делами. Что уж о подчиненных говорить, если я сам начал ощущать собственную беспомощность и никчемность своего положения.