– Как звать то тебя? – спросил он, прервав неловкое молчание.

– Даня.

– Ох, Даня-Даня, давай, – он начал заворачивать матрас вместе с подушкой и одеялом в рулет, – сами нагородили, сами разберем! Умеешь раскладушки собирать?

– Не приходилось, – честно ответил я.

– Вытаскивай свой чемодан и унеси куда-нибудь. Будет под ногами нам тут мешаться, пока шею кто-нибудь не свернет.

"Он бы с удовольствием мешал на прежнем месте!", бурчал про себя.

Я вытащил портфель, накинув лямку на плече. Теперь в трусах и с портфелем стою перед "дедом" и снова туплю.

– Ну, учись! Подушку с одеялом вот так вот делаешь, – он похлопал рукой по ранее закрученному матрасу, после чего поставил его в центр кухни. – Теперь отцепляешь эти фиксаторы, – он показал на две штуки, похожие на металлические расчески, – отцепил. Теперь подгибаешь ножку и тянешь на себя, – "дед" мастерски управлялся с механизмом, – ну вот, фиксируешь положение вот этой штукой, – он достал металлическую скобку и нацепил на сложенную кровать, – теперь давай-ка ее тут прислоним, – он отволок кровать в небольшую нишу в коридоре. – А матрас Олегу с Дашкой на кровать кинешь. Усек?

– Спасибо, – сказал я "деду", сопровождая слова кивком головы. Портфель теперь "мешал" на полу рядом с табуретом.

Хоть старик и помог с лежанкой, чувствовалось недовольство моим появлением. Что ж, как минимум это взаимно.

– Не переживай, Данька, устаканится у нас. Садись за стол и на, – "дед" стряхнул тапки с ног. – Обуйся, полы холодные! Щас бабушка встанет, настряпает завтрак, да и познакомимся.

Словно по зову, из комнаты послышались шаги. В домашнем халате и тапочках из войлока пожилая дама с приветливым лицом шуршала в нашем направлении.

– Доброе утро, – пробурчал я, стоило ей появиться из-за угла.

– Ну, здравствуй, мальчик, такой ты худющий! – прихрамывая, старушка подходила ближе. Я же испытывал невероятный дискомфорт от отсутствия одежды. Максимально приблизившись, она ловким движением прижала мою голову к своему животу.

"Что это такое?" – пытался догадаться мой мозг.

– Я бабушка Нина, – представилась она, поглаживая прижатую голову шестнадцатилетнего паренька.

– Отвяжись от пацана! – возмутился "дед". – Иди вот лучше готовь, – он отошел от плиты и уселся напротив меня.

– И как тут, как готовить-то? – спросила она, взглядом указывая на мешающийся матрас. -Вов, унеси его пока к нам хотя бы!

– Не буду, – буркнул "дед", – родители пусть носят туда-сюда, – ворчал старик.

– Мне, что ль, нести прикажешь !? – сказала она, поставив руки на бока.

– Давайте я отнесу, – привстав, вмешался в перепалку.

Она перевела взгляд с деда на меня.

– Погоди-ка, внучек. С матрасом сами разберемся. Тебе есть во что одеться? Скоро Светочка встанет.

Мы втроем, словно пятнашки, маневрировали в тесной кухне. Я нацепил старые треники, изрядно потрепанные временим и местами дырявые. "Дед" с недовольным видом уволок лежанку, а бабушка оглядывала владения, соображая, что будет готовить.

И так, "бабушка" Нина и "дедушка" Володя – отец и мать "нового папы" Олега. Они оба на пенсии. Занимают одну из двух жилых комнат моего нынешнего места обитания. "Папа" Олег работает инженером на заводе башенного краностроения. "Мама" Даша – домохозяйка или, как она сама говорит, следит за детишками. Из детишек: "брат" Никита четырнадцати лет, головная боль семейства, заноза в заднице и просто мерзкое создание, измывающееся надо мной при любом удобном случае и сестра Света десять годиков.

Мне казалось все диким. Никогда не думал, что буду скучать по детдому. Там все понятно: пришел, поел и потерялся. Тут же, домочадцы настороженно присматриваются и в то же время не отказываются от привычных дел в пользу меня. Странное чувство, дискомфортное. Что дальше? Вот поем и дальше?