– Во имя всеобщего счастья запустим пузыри, пусть все мысли исчезнут из наших голов, да будет так!

После этих слов все ошоны хором воскликнули «Да будет так!» и приступили к запуску пузырей.

Хурюк, Зик и Заяц-бубенаец стали повторять за остальными. Тысячи больших и маленьких пузырей взлетели и, кружась, засверкали на солнце.

Все стали прыгать от радости.

Так прошло пять минут, затем десять, затем полчаса, пока Хурюку и Зику это занятие не надоело.

– Что-то скучно мне стало пускать пузыри, – сказал Зик.

– Да, – согласился Хурюк, – это, конечно, поначалу весело, но я не ошон, чтобы заниматься подобным слишком долго.

Заяц-бубенаец подтвердил:

– Играть в бубен мне нравится гораздо больше, чем пускать пузыри.

Ошоны так были погружены в свое дело, что не заметили, как компания из троих путешественников отошла в сторону.

К Хурюку и Зику снова вернулось желание узнать, кто же они такие.

– Пойдемте дальше, способ стать счастливыми с помощью мыльных пузырей нам не подошел. Можно сказать, что он сам мгновенно лопнул, как пузырь, – пошутил Хурюк. – Пора идти дальше!

Подходя к противоположному краю вершины длинного холма, путники встретили трех очень грустных ошонов, которые сидели с потерянным видом у самого края крутого склона.

– Почему вы такие грустные и не пускаете пузыри? – обратился к ним Хурюк.

– Потому что мы решили сказать правду всем остальным ошонам.

– Какую правду? – поинтересовался Зик.

– Правду о том, что, сколько пузыри ни пускай, счастье это не приносит. Занятие это действительно веселое, но скоро надоедает, а если продолжить, начинает раздражать. Тогда приходится делать вид, что ты счастлив от пускания пузырей, хоть это на самом деле не так.

– Точно! – сказал заяц-бубенаец. – Мы с вами согласны.

– Мы сделали такой же вывод! – подтвердил Хурюк.

– И что вам ответили остальные ошоны, когда узнали правду? – уточнил Зик.

– Главный очень сильно разозлился и выгнал нас из поселения. Теперь мы не знаем, что делать. Вначале мы обрадовались тому, что нам хватило смелости быть честными, но теперь грустим, потому что наши братья и сестры выгнали нас. Вера в мыльные пузыри оказалась для них важнее, чем мы.

– Смелые ошоны, не расстраивайтесь! – сказал Зик. – Вы не знаете, что вам делать, а вот нам с Хурюком и того хуже – нам даже неизвестно, кто мы такие.

– Неужели вам еще хуже, чем нам?

– Не сказал бы, что нам очень плохо, – задумавшись, ответил Зик, – но есть чувство какой-то неопределенности, а оно неприятное. Когда не знаешь, кто ты такой, ты вроде бы существуешь, но тебя как будто и нет… Именно поэтому мы отправились в путь, искать ответ на свой вопрос.

– А можно нам с вами пойти и стать вашими помощниками?! – спросил ошон с голубыми глазами, в которых уже исчезла грусть.

– Конечно, пойдемте! – согласился Хурюк. – Вместе веселей и без пузырей!

Все засмеялись.

А три ошона, поняв, что снова могут быть кому-то полезны, ощутили успокоение и радость в душе.

У них появилась надежда.

Аккуратно спускаясь с холма и поддерживая друг друга, Хурюк, Зик, заяц-бубенаец и три ошона встретили поросенка.

Тот стоял рядом с узкой тропинкой посреди кустов черники, которые устилали весь склон.

Поросенок внимательно смотрел на приближающуюся беседующую компанию.

Его маленькие черные глазки были похожи на две черничины.

Хрюндель замер, шевелился только его пятачок, которым он вдыхал запахи, пытаясь определить, кто к нему приближается.

Первым поздоровался Зик:

– Привет!

– Привет, – ответил поросенок. – Никогда не видел, чтобы вместе куда-то ходили заяц, ошоны и два неизвестных мне существа. Кто вы и куда путь держите?