– Что с дредноутом? Мы попали?

– Никак нет, товарищ капитан, – ответил со своего поста стрелок. – Неполадки в оружейных системах… Куда-то исчез заряд, рентгеновский лазер не готов к стрельбе… Торпедные аппараты – оффлайн… Рельсовая пушка – оффлайн… У нас ничего не работает, капитан!

В его голосе звучали такие паника и обреченность, что на стрелка оглядывались. Басов потер грудь, но под испуганными взглядами подчиненных отдернул руку, сел прямо и спросил, добавив голосу жесткости:

– Ситуация вокруг? Быстро!

– Множественные цели, до нескольких сотен. Половина распознаны как союзники, остальные… остальные – враг, капитан!

– Они стреляют? Мы по-прежнему в бою?

– Огня не наблюдаю, товарищ капитан! Маневров тоже, они просто стоят, – отозвался навигатор.

– Фиксирую оживленный радиообмен, капитан, – доложил связист. – Шифрованный, причем у обеих сторон. Что происходит, капитан?

Басов и сам бы хотел знать ответ на этот вопрос. Минуту назад он готовился погибнуть в бою, уничтожив вражеский дредноут, а если повезет – еще несколько аретейских кораблей. Сейчас же он в капитанском кресле почти без сил пытается не показать подчиненным, насколько ему плохо, линкор не готов к стрельбе, без двигателей, а снаружи…

Снаружи все изменилось. На самом большом экране, занимающем половину стены и часть потолка, сейчас открывался вид на планету. Это без сомнения был Ратапан, капитан Басов без труда узнал очертания материков, скрытых ажурными облаками. А вот то, что сейчас оказалось на его орбите, было незнакомо совершенно. Более того, этому всему просто неоткуда было взяться. Колоссальные конструкции, возведение которых занимало годы, а пересылка через подпространство требовала столько энергии, что они не окупались. Здесь же и сейчас они кружили над планетой, а на броне при внимательном рассмотрении можно было увидеть следы от ударов микрометеоритов и космического мусора. На появление такого количества следов уходит не один год. Высоко, на расстоянии в полтора радиуса планеты зависла орбитальная верфь, от нее именно сейчас отходил свежий, сияющий как новая игрушка крейсер. Но и верфь выглядела по-другому, и не должна была работать уже много лет после удачной аретейской диверсии. Безумную картину завершали выстроившиеся боевыми рядами корабли, которые умная электроника линкора окрашивала согласно опознавательному сигналу «свой-чужой». Синий, красный, синий… непримиримые враги бок о бок против… Кого?

Капитан Басов схватился за голову. Ему показалось, что он сходит с ума, что все, происходящее вокруг – предсмертный бред человека, чей мозг прожарен рентгеновским лазером или галлюцинирующего от нехватки кислорода. Все это было слишком сложно, слишком внезапно для правды. Капитан не в первый раз сталкивался с неразрешимыми вопросами. Но сейчас он очень четко ощутил свое бессилие.

В себя капитана привел сигнал внутренней связи. На экране появился человек, Басов не сразу узнал в нем лейтенанта Гасанова, которого он отправил на перехват десантной группы врага. Тот коротко отдал честь и доложил:

– Товарищ капитан, мы на месте! Была небольшая задержка, но все уже в порядке. Слышу возню по ту сторону, они вскрыли средний слой, сейчас возьмутся за внутренний. Разрешите продолжить выполнение боевой задачи?

– Причина задержки? – каркнул Басов.

– Толчок, вероятно, из-за работы маневровых, – ответил лейтенант, вглядываясь в глаза капитана с полопавшимися сосудами, но от вопроса удержался. – Была секундная дезориентация, но теперь все в норме.

– Ты не в курсе происходящего, Ибрагим?

– Нет… Что-то случилось, товарищ капитан? Мы подбиты? – Лейтенант Гасанов встревоженно оглянулся на своих людей, замерших за границами кадра.