– Да!

Антипод склонил голову на бок, будто оценивая решимость обвиняемых, и неожиданно махнул рукой, опуская невидимый занавес и намереваясь подготовиться ко второму акту этого спектакля. Тут же облако густого белоснежного дыма непроницаемой стеной скрыло принимающих решение ото всех остальных.

– Что ты думаешь?

– Любовь живет в них, – Верховный тепло улыбнулся, медленно поглаживая посверкивающую серебром бороду, – и ведь правы они! Ума не приложу, как она в них проросла! И ведь нашла же лазейку, закрепилась – живое воплощение чуда! Мы говорим им о любви, учим, но знаем, что испытать ее Первозданным не дано! Как ни бились, не получается у них.

– Ой, не распаляйся, – раздраженно отмахнулся Антипод. – Подопечных-то не вернешь, хоть и по плану все случилось. Ты ведь все рассчитал? Только почему-то они не получили уведомления о грядущей смерти подопечных. Не подскажешь, где оно затерялось?

– Не совсем по плану, – слегка нахмурился Верховный, – но общая концепция верна. Их подопечным нужно было просто прожить отведенный время. Краткий опыт для слишком молодых. А уведомление… оно было… но я пока не разобрался, на каком этапе оно пропало.

– Так тем более, за что их наказывать?

– Ослушались же! Все законы попрали! Если я их по головке поглажу и пожалею, как мне потом других к порядку призывать? И придет хаос…

– Не самое худшее, между прочим, – проворчал Антипод. -Ты мое мнение знаешь – ты слишком зарылся в бумажках и законах своих, а пора бы немного отпустить Высших и остальных, оставив им право выбора. Да, ладно, давай о самом главном. А если и правда истинная любовь?

Антипод, казалось, уже все придумал и только выжидал, когда можно будет озвучить свою гениальную, как и всегда, идею.

– Говори уже, – Верховный знал его слишком хорошо, чтобы тянуть.

– Прости их… если они снова повторят все от начала до конца. Узнают и полюбят друг друга… там… внизу. В человеческом обличье, – голос звучал вкрадчиво, но его обладатель просто сиял от своей придумки, создавая тем самым удивительный диссонанс.

– Тогда все не зря, – тихо пробормотал Верховный, задумчиво сложив ладони в замок. – И тогда вправду любовь. Та самая истинная… А значит не все потеряно и Первозданные тоже способны на нее.

– Тогда решено? По рукам, – Антипод протянул свою холеную руку и хитро прищурился, ожидая очевидного уже для обоих вердикта.

– По рукам, пусть докажут, что любовь для них не просто слова, – кивнул Верховный и деловито осведомился. – Когда начнем?

– Прямо сейчас! Зачем тянуть? Объявляем решение суда, стираем память и вперед! Вот только…

– Что еще?

– Для чистоты эксперимента предлагаю закинуть их подальше. Туда, где нет связи и шансы встретиться призрачно малы.

– Справедливо, – одобрил Верховный. – Не станем создавать для них особых условий, пусть живут обычными людьми и пройдут свой путь.

– Решено.

Антипод уже предвкушал вытянутое лицо Распределительницы, которую сильно недолюбливал, и растерянных собравшихся. Что же – ему предстояло веселье, которое он собирался испить до самой последней капли, а потом еще долго смаковать послевкусие!

Клубящиеся облака рассеялись и Верховный с Антиподом, готовые объявить о совместно принятом решении, предстали перед горящими нетерпением глазами.

–

Первая жизнь. Рождение Амели

–

Кэтрин едва дышала, прижимая к себе новорожденного младенца, который так тяжело ей дался, что едва не лишил жизни. Она лежала на влажных простынях и как завороженная гладила малышку по крошечным ручкам и ножкам, не обращая никакого внимания на ворчания повитухи, требующей немедленно сменить простыни на сухие, дабы избежать послеродовой горячки. Кроха сладко посапывала, зажав в маленьком кулачке палец матери, и той не верилось, что всего несколько минут назад она огласила о своем явлении в мир громогласным и, будто немного обиженным, криком. А потом затихла и погрузилась в беспечный младенческий сон. Кэтрин никак не могла налюбоваться на ту, которой понадобилось трое суток, чтобы увидеть свет.